Шеннон Мессенджер - Эверблейз

Яркая сцена бушевала в ее разуме.

Джоли цеплялась за Бранта, когда огненная буря ревела вокруг них. Сила отбросила Бранта назад, но Джоли была окружена диким огнем, душащим все сильнее и сильнее, пока ее лицо не потерялось в дыме, а ее крики не исчезли.

— Хватит! — закричал Брант, хватая Софи за запястье.

Боль распространилась по руке, когда она попыталась вырвать ее из хватки Бранта, но она не смогла освободиться, пока Грэйди не схватил Бранта и не отбросил его назад, впечатав в стену.

Брант рухнул на пол, прижав руки к ушам и бормоча.

— Хватит-хватит-хватит-хватит-хватит-хватит-хватит-хватит-хватит.

— Ты в порядке? — спросил Грэйди Софи.

Прежде чем она смогла ответить, Сандор ворвался в комнату, размахивая мечом и требуя знать, что происходит. Брант закрыл лицо и закричал.

— Ты делаешь все только хуже! — прокричал Грэйди, отпихивая Сандора к двери. — У меня здесь все под контролем.

— Не похоже. — Взгляд Сандора сфокусировался на запястье Софи. Она прикрыла рану рукой, но он все еще настаивал, — Я забираю Мисс Фостер с собой.

— Нет, — сказала ему Софи, радуясь, что ее голос не дрожал.

Все ее инстинкты говорили ей бежать — бежать — все дальше и дальше.

Но она не могла проигнорировать то, что увидела в разуме Бранта.

Его воспоминание о смерти Джоли было отвратительным и ужасающим. Но также было ясно… это был не переболтанный или разрушенный разум, как сломанные воспоминания, которые она видела.

Там должно было что-то остаться от сознания Бранта.

— Я могу помочь тебе, — сказала она Бранту, отмахиваясь от Сандора, когда делала осторожный шаг ближе. — Я могу вылечить тебя.

— Вылечить меня? — спросил он, когда Грэйди ахнул.

Тени, казалось, заползли глубже в шрамы Бранта, когда он открыл лицо и спросил:

— Что ты имеешь в виду под вылечить меня?

— Вылечить твой разум, — тихо сказала Софи. — Сделать тебе лучше.

— Лучше, — повторил Брант. — Как излечение сделает мне лучше?

— Ты снова сможешь ясно мыслить, — влез Грэйди. — Вернуться к нормальной…

— Нормальной? — прокричал Брант. — Так нормально!

Он швырнул мешочек с Индиарахисом в Грэйди, и тот обрызгал его щеку.

— Брант, пожалуйста, — сказал Грэйди, когда липкая субстанция стекла с его лица. — Если бы ты просто выслушал.

— Нет… ты послушай. Ничто никогда не будет нормально, потому что ничто никогда не вернет ее!

Грэйди закрыл глаза, и его голос был невозможно печален, когда он произнес:

— Я знаю, ты скучаешь по ней. Я тоже.

— Нет, не скучаешь. Если бы скучал, то сломался, как я. Тогда бы ты знал, что без нее ничего нет. Ничего… — Голос Бранта надломился, и он спрятал лицо в руках. — Выметайтесь.

— Брант, пожалуйста…

— Я СКАЗАЛ ВОН!

Слова были так остры, что Софи практически могла почувствовать, как они укололи ее кожу.

Но это было не так страшно, как доносившейся шепот Бранта, пока Сандор тащил ее и Грэйди к двери.

— Я не хочу исцеляться. Никогда-никогда-никогда-никогда.

Софи не чувствовала, как Грэйди взял ее за руку, или как теплый свет уносит их прочь.

Она не чувствовала боли в запястье… хотя была уверена, что боль придет, когда она вернется домой.

Все, что она чувствовала, это когти страха и сомнения, бушующие в ней, крутящие, разрывающие и кромсающие ее решения.

Раз Брант не хотел быть излеченным, то, возможно, и Прентис не хотел.

План — Прентис, сказала Софи сама себе, чувствуя, что произносит это уже в сотый раз, когда доставала свой журнал памяти из укрытия в нижнем ящике стола.

Олден дал ей бирюзовую книгу с серебром мунларком на обложке после того, как она случайно разлила в бутылку квинтэссенцию — очень опасный пятый элемент, который мог быть взят только у одной из пяти ненанесенных на карту звезд — и это показало правду о ее прошлом. Она была создана как часть Проекта Мунларк, секретного генетического эксперимента Черного Лебедя, и после того, как она родилась, они скрыли секретные данные в ее мозге. Воспоминания повторно проявлялись только с правильным спусковым механизмом, таким образом, она записывала свои сны в журнал памяти, наряду с любыми подсказками, которые могли привести ее к похитителям и любым воспоминаниям, которые она возвращала себе, когда прощупывала свой разум.

Софи перелистнула на страницу с записью о Прентисе, ее липкие пальцы придерживали бумагу, когда она изучала искривленные, сцены кошмара, который записала. Исследование его разума былой одно из самых ужасающих вещей, которые когда-либо испытывала Софи, и она не могла предположить, что Прентис захочет жить так всегда.