Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

Весёлая, в общем, ночка у него получилась.

Проснулся утром, от шума дождевых капель, разбивавшихся о бетон, листву и какие-то металлические вещи. Наверное, где-то рядом крыша покрытая листами металлическими.

С красными глазами, уставший невероятно, с пересохшей глоткой, он открыл двери на крышу — так и есть, хлещет дождь. Не особо сильный, но и не слабый… пить, как хочется, и кожа вся горит.

Совник выскочил под дождь, запрокинул голову. Холодные капли остудили разгорячённую кожу, рот увлажнился. Однако так не напьёшься… он осмотрелся и нашёл что искал — в выбоине, у края крыши, собралась лужа прозрачной воды. Он рухнул на колени и жадно пил, пока вода в выбоине не закончилась. Тут же потянуло в туалет. Совник встал на краю крыши, напрягся, и струйка потекла в пропасть… голова закружилась, когда вниз глянул. Нет, он высоты не боялся и размеры пропасти за краем крыши никак не впечатлили. Струйка та — красноватая она и светится.

Сглотнул и икнул одновременно. В животе резануло болью, и он чуть не свалился с крыши. Кое-как выпрямился — струйка же ещё, надо и равновесие и, значит, что б струйка в правильном направлении текла. Вот. С задачей справился и челюсть отвисла. Не сильно, конечно — просто увидел, город сей, с высоты птичьего полёта. Всё тоже самое, что и снизу видел, но теперь в панораме и в свете солнца, оно только что вышло из-за туч и его жёлтые лучи высветили руины, даже сквозь дождевую завесу, пробивается этот золотистый озорной свет…

Перед ним раскинулась величественная картина разрушения и смерти целого города.

Но это царство смерти, одновременно, и картина бурно развивающейся жизни тоже — руины утопают в зелени. Воистину, тот, кто умер, лишь дал жизненное пространство тем, кто родился недавно или родится вскоре. Наверное, ещё лет через тридцать, здесь, ничего, что напоминало бы о человеке, просто не останется. Может быть, тут поднимется густой лес. Или образуется высокое плато. Или холмистая местность с множеством оврагов. Или вообще река.

Вроде полегчало — струйка кончилась, кожа охладилась, он напился воды и теперь, неприятных ощущений нет. Что вообще с ним произошло? Совник не знал, и знать, в общем-то, не хотел. Он решил покинуть это место. Прежде, осмотрев с десяток комнат на верхних этажах. Может что-то ценное найдёт. А потом — это он решил, уже спускаясь по лестнице, отправится в поля и попытается вступить в контакт с любым человеком, какого встретит. Открывшиеся воспоминания, вопреки надеждам, вопросов создали ещё больше, так ничего и не прояснив.

Начал осматривать комнаты здания, в коем переночевал и ощущение тоски, какой-то глубокой печали, только усилилось. Там много предметов было. В основном всё ржавое, разбитое, да рваное в куски. Но он не мог даже примерно понять, чем эти вещи были до того, как стали такими. Он просто видел предметы. Вертел в руках, иногда пинал, расстроенный тем, что не в состоянии вспомнить их назначение. Одна из коробок, от пинка улетела в окно и с грохотом разбилась на земле… спустя полчаса, он об этом пожалел, но в тот момент, только ещё больше злился и всё сильнее хмурился.

Особенно не по себе стало, когда обнаружил скелет засыпанный землёй. То была первая комната верхнего этажа, в которой он увидел землю. Как она вообще сюда попала, земля эта, на такую-то высоту? Так что возле скелета он присел на корточки и даже покопался в почве, в районе поясницы древнего покойника. За этот жест истинного мародёра, он был вознаграждён — сумкой, которая порвалась, покинув слой почвы.

Со дна сумки посыпались вещи. Каждую он брал в руки и долго осматривал. Память молчала, он трижды с силой стукнул себя кулаком по затылку — увы, механическое воздействие, эффекта не оказало. Шарики и ролики, к сожалению, в головах отсутствуют, так просто воспоминания на место не вернуть… или просто врезать посильнее надо? Как-то боязно, так ведь неудачно двинешь и вовсе идиотом станешь. Лучше уж пускай само там как-нибудь восстанавливается.

Он вернулся к осмотру вещей, которые уже мог считать своими.

Круглые цилиндрики, их он сначала просто складывал в свой рюкзак. Потом один повернул двумя руками и тот с хрустом открылся. Внутри оказалась трубочка красного цвета. Он понюхал её — запах приятный. Откусил кусочек и тут же выплюнул с рвотным звуком. Зачем это нужно не понятно, но точно не еда. Ещё там были бутылочки с разноцветной жидкостью и крышками, с кисточками с внутренней стороны. Это он пробовать уже не стал, наученный опытом красного цилиндрика. На них имелись надписи, нанесённые крайне не читабельным почерком. Но одну прочитать кое-как сумел «Орифлайм». Что за слово такое? Непонятно вообще никак.