Кира Измайлова - Тайная жизнь Санни С. [СИ]

Ну я и вмазала…

— Ничего себе силища, — выговорил он минут через десять, сплевывая кровь. — Чуть зуб не выбила!

— Сам напросился.

— А я и не жалуюсь. Зато в башке прояснилось, — он шмыгнул носом. — Санни… Слушай, я расскажу кое-что странное, но ты не думай, я не свихнулся и ничего не курил. Просто выслушай, а?

— Почему ночью-то?

— Я не хочу, чтоб тебя кто-то видел со мной, — совершенно серьезно ответил он, прямо как шпион в кино.

— Тогда пошли в гараж, а то холодно, — поежилась я.

Там было потеплее. Я устроилась на верстаке, а он — на старом колесе в углу. И заговорил…

— Ты это придумал, — сказала я, когда он закончил. — Или прочитал где-то. Такого не бывает!

— Я тебе докажу, — ответил он и полез в карман. — Я специально мамину палочку спёр, моей нельзя, засекут… Гляди!

Это было… волшебно.

— Ну а от меня ты чего хочешь? — прошептала я. — Узнать, как отношения наладить? Нашел, у кого спросить! У меня их сроду не было…

— А у меня других знакомых девчонок нет.

— Все равно я тебе ничем не помогу. Я даже на ее место себя поставить не сумею, я же ее не знаю! А ты… Она бы тебя ударила, вот как я сегодня?

Он помотал головой.

— Не знаю. Нет. Наверно, нет. Или да…

— Так мы ни до чего не договоримся. Она не такая, как я, а…

— Так! — рявкнул папа, и яркий свет залил гараж. — Гм…

Ну а что он мог увидеть? Я сижу в одном углу, мой собеседник — в другом, ничего криминального, разве что лица унылые.

— Ладно, извините, — сказал папа и выключил фонарь. — Не буду мешать.

Мы проговорили до утра. И, я была права, толку в этом было ноль. Разве что он выговорился, вывалил мне столько всего, что я боялась даже вспоминать об этом! Боялась, но целый год потом осторожно разбирала воспоминания и раскладывала по полочкам.

А потом он снова оказался под моим окном, и снова мы сидели в гараже, только на этот раз он беззвучно, судорожно рыдал, уткнувшись в мои колени, и на заглянувшего бдительного папу я замахала обеими руками, чтобы исчез и не мешал.

— Да не простит она тебя, — сказала я, погладив нестриженый затылок.

— А ты бы простила?

Я подумала, а потом сказала:

— Не знаю. Если бы любила, может, и простила бы. А если б не любила, то и не обиделась бы. Это все равно как на столб обижаться, когда в него врежешься. Но я не она. Ты вспомни, как меня обзывали!

— Так то посторонние были.

— А вы какие? Если ты в нее втрескался, это еще не значит, что она в тебя тоже. Ну, — я шмыгнула носом, — как я и Льюис. Он, наверно, даже не помнит, как меня зовут, хотя маленькими мы вместе играли. Но он теперь звезда школьной команды, а я кто?

— Хочешь, я сделаю так, что он в тебя влюбится? — неожиданно спросил он.

— Не хочу. Это будет не взаправду. Опомнится потом, и что будет? И вообще, если ты такое умеешь, почему свою-то девчонку не приворожишь?

Он хотел что-то сказать, но осекся.

— И почему твоя мама отца не заколдует, чтоб хоть не пил? — добавила я по наитию.

— Потому что уже разок заколдовала, и ничего хорошего из этого не вышло, — обронил он. — Ты права. Это будет не по-настоящему. А настоящего, похоже, и не было никогда.

— То есть? Ты же давно с ней знаком!

— Да я подумал… не так уж и давно. Мы за год до школы… ну, той школы познакомились, я ей всякое показывал и объяснял. Потом поругались из-за ее сестры. Потом на разные факультеты попали, а это все равно что наша школа и заречная — чуть кто слово ляпнет, тут же мордобой. Не с девчонками, конечно, но… — он невольно потер переносицу. Наверно, опять сломали.

— Ну да, если наш с заречной гулять начнет, ему живо накостыляют.

— Вот-вот. Короче, там особо не пообщаешься. Летом разве что…

— Так ты половину лета где-то пропадаешь.

— Угу. Я к однокурсникам напрашиваюсь, — хмыкнул он, — у них всякому-разному можно научиться. Книжки есть такие, которых в библиотеке нету. Ну и прочее… Вот из-за этого-то она и злится.

— Почему? — не поняла я.

— Потому, что книжечки не безобидные, — пояснил он и тяжело вздохнул. — Ну… как бы объяснить… Например, в школе на уроке рассказывают про растение, его строение, всякое такое, полезные свойства. А в тех книжках написано, как из какой-нибудь безобидной ромашки сварить отраву. Или из подручных средств бомбу сделать.

— Да это даже я умею, — не удержалась я. — Ну… слышала, во всяком случае.

— Вот именно, многие слышали, а сделать это так, чтоб тебе руки не оторвало, мало кто умеет, — хмуро сказал он и сел поудобнее, прислонившись к моей ноге. — И тут то же самое. Темные искусства, Темные искусства! Визг до небес, а разбираются в них единицы!