Кира Измайлова: Тайная жизнь Санни С. [СИ]

— Слушай, — безнадежно сказала я, когда он вернулся в класс, — я еще и тупая. Я не понимаю, где ошибка.

— А я тебе что, в репетиторы нанялся? За еду?

Я молча отвернулась. Зря я затеяла такой разговор!

— Если у тебя еще пожрать найдется, — вдруг сказал он, подвинув стул поближе ко мне, — я тебе объясню, в чем тут дело.

— Конечно! То есть, найдется! То есть…

— Ужин отдай врагу, — ухмыльнулся он, схватив очередной бутерброд и выговорил набитым ртом: — Шмотри шюда…

Могу сказать одно: за год общения с этим мальчиком я заметно похудела (потому что он сжирал почти весь мой ланч, в обмен подкидывая яблоко или стащенный где-то огурец) и вышла в первые ученицы. До него мне было далеко, но и то здорово! Родители нарадоваться не могли!

Вот только…

— Санни, я осенью уеду, — сказал он мне.

— Отец новую работу нашел?

— Не… Только я один уеду. В другую школу, — он посмотрел в сторону. — Буду только на каникулы приезжать.

— Ну ладно, — сказала я. — Хорошая школа?

— Да. Лучшая в Британии.

— Врешь ведь? Откуда у вас деньги на такую?

— Ничего я не вру! — он вскочил. — Сама узнаешь. На будущий год меня тут уже не будет. Меня и той рыжей с другого берега!

Я попыталась понять, о ком речь, и сообразила наконец.

— И ее туда же отправляют?

— Да, — ответил он, не оборачиваясь. — Так вот вышло.

Я не стала расспрашивать, что, как да почему, просто сказала:

— Я буду по тебе скучать. Правда.

— И я. Но я на Рождество приеду. И летом.

— А я отсюда никуда не денусь, — ответила я. — А писать тебе можно будет?

Он покачал головой.

— Что же это за секретная школа такая? — не удержалась я. Ясно было, что он думает только о ней, раз уж повезло туда попасть!

Но он не ответил. Наверно, обиделся.

И в самом деле исчез осенью. И рыжая девочка из-за реки тоже, я слышала, как мама обсуждала с соседкой, что дочь миссис такой-то выиграла грант на обучение в престижной школе. Там, за речкой, жили люди побогаче, и такое никого не удивляло, а у нас… у нас исчезновение какого-то мальчишки тоже никого не удивило. Правда, родители его никуда не делись, я их регулярно видела: крепкого рослого отца, частенько пьяного, и вечно то ли грустную, то ли чем-то (чем-то!) недовольную мать. Мой одноклассник был похож на нее: такой же худой, темноволосый и некрасивый.

На Рождество он не вернулся. А летом… летом я видела его на речке с той рыжей девочкой. И к нему домой они ходили… Нет, нарочно я не следила, но из окна нашей кухни отлично видно соседские дома! И хоть в деталях я ничего не различу, но опознать знакомых людей способна.

Так было и на второй год, и на третий, и на четвертый…

Да ну и ладно, подумала я тогда, пускай учится в этой своей престижной школе. Мне свою бы закончить! Спасибо ему, подсказал, с какой стороны браться за задачки, а дальше я уж как-нибудь сама… Да, и на ланч — никаких пирожков! А после школы — кататься на велике, потому что ничем другим тут заняться нельзя, а это тяжеленное старое чудовище заменяет целый тренажерный зал! Не знаю, сколько ему лет, но точно больше, чем мне, причем раза в два.

Я помню, мой одноклассник упомянул однажды, что хотел бы велосипед, но его семье это не по карману, и я предложила вытащить из кладовки наш. Вдвоем на нем ездить было еще веселее!

Но это было давным-давно.

Как-то ночью в окно что-то стукнуло. Я читала, как обычно — не с фонариком, нет, при обычной лампе: родители сказали, раз уж я все равно не сплю, так пусть хоть глаза не порчу, и без того зрение никуда не годится! — поэтому услышала и выглянула наружу.

В темноте я совсем плохо вижу, но все-таки признала физиономию бывшего одноклассника.

— Чего тебе?

— Я на пару минут, — сказал он. — Повидаться. И извиниться.

— Ну, давай, — ответила я и улеглась на подоконник.

— Слышь, ты, Джульетта недоделанная! — раздался снизу зычный голос отца. — Либо сама выйди, либо впусти пацана! Мне на работу с утра, а вы орете! Дожили!

— Только чтобы без глупостей! — добавила мама.

Я ужаснулась, быстро оделась и вылетела во двор.

— Ну, чего тебе?

— Да ничего. Просто… Спросить не у кого.

— А?..

— Что у вас, девчонок, в голове! — с отчаянием произнес он.

— Рыжая, да? — спросила я.

Мне ужасно хотелось его ударить, хотя за что? Мы немножко дружили, как мне казалось, но за мной он никогда не ухаживал, рано было, в десять-то лет! А с тех пор мы виделись только мельком… И все равно было обидно!

— Врежь мне, — вдруг сказал он, будто прочитав мои мысли, и подставил скулу. — Как следует. Давай. Обоим полегчает.