Андрей Дашков - Страна слепых, или Увидеть свет

Снова прозрев, я увидел, что Курт уже опустился на колени и начинает заваливаться на бок. У него не осталось лица. Голову охватили темные щупальца с зеркальными прожилками, будто на нее вылилось ведро жидкой смолы. После того как рот и нос оказались наглухо запечатанными, санитар больше не издал ни звука. К нему пришла тихая, но совсем не легкая смерть. Он упал, в судорогах перекатился на спину и продолжал корчиться. Каблуки тяжелых ботинок дробно постукивали по паркету. Это была долгая мучительная агония.

По-моему, я стал свидетелем редкого случая непосредственного воздаяния за грехи наши. Правда, кара могла показаться несоразмерной деянию, но кто знает, что еще тупица Курт успел украсть у Темноты?

Извергаясь из двух глубоких жерл на месте глаз, зеркальная «проказа» стремительно распространялась вниз по его телу, пожирая кожу и одежду. От этого зрелища трудно было оторвать взгляд. Но пришлось — я оказался совсем близко от телохранителя-Тени, который, пренебрегая вливавшимся через окна и стеклянный фонарь на потолке дневным светом, уже отделялся от умерщвляемого санитара и, возможно, искал следующую жертву. По краям Тени полыхал багровый огонь — в прямых солнечных лучах она напоминала цельный кусок тлеющего угля.

В том, что ее поднял мальчишка, я не сомневался, поскольку уже имел дело с чем-то подобным в доме Матери Ночи. Появилось опасение, как бы второй санитар — тот, что привез пациента «пять-один», — не свернул ему шею. Если действовать без паники и с пониманием, от кого исходит угроза, для ее ликвидации хватило бы доли секунды и одного резкого движения. Но куда там! Санитар упустил момент и был обречен.

Происходящее напоминало мне череду стоп-кадров, в каждом из которых время сжималось подобно мощной пружине, а затем выстреливало в промежутках с удесятеренной скоростью. Пока я откатывался в своем кресле, продираясь сквозь липкие, вязкие, словно застывающий бетон, мгновения, в бесформенных «руках» поднятой Тени появился дробовик гигантского калибра. Правый ствол изрыгнул сноп пламени, и заряд картечи превратил голову санитара во что-то малоузнаваемое. Это был рискованный выстрел, однако мальчишку — хозяина — задело разве что частицами пороха.

Еще до того как застреленный санитар рухнул на пол, Анна Гнусен с удивительным для ее комплекции проворством нырнула под стол. Только кеды пискнули. Таким же укрытием и не менее поспешно воспользовался доктор Савлов, да и коротышка Фройд в минуту опасности проявил редкую в его почтенном возрасте прыть и переметнулся за спинку дивана. Стеклышки пенсне прощально блеснули.

В самой невыгодной позиции оказался(ась) Пинк Флойд, зато он(а) первым(ой) осознал(а) истинную степень опасности и получил(а) несколько мгновений форы. Тень развернулась в его (ее) сторону, будто выбравшее цель зенитное орудие. Существо в маске бросилось на пол, и заряд из дробовика всего лишь вышиб оконное стекло и расщепил часть рамы. Пинк Флойд тут же вскочил(а) и устремился(ась) к выходу.

Телохранитель застыл, словно гигантская кукла, пока еще плохо управляемая внешней силой и на время потерявшая связь с хозяином. Воспользовавшись этим, Пинк Флойд благополучно скрылся(ась) за дверью. Остальные тоже не дремали и не ждали пассивно своей участи. Надо отдать им должное, каждый вел себя как опытный бродяга, не раз побывавший в опасных переделках. Поскольку все трое оказались вооружены (что не стало для меня большой неожиданностью), при первой же возможности они открыли ответный огонь.

Тишине пришел конец, когда из-за стола высунулся Савлов с пистолетами в обеих руках. В его облике не осталось ничего от доброго братца, которого он разыгрывал из себя прежде, — доктор превратился в профессионального убийцу, стандарт из детективного комикса. На протяжении следующих нескольких секунд он всадил в телохранителя две обоймы. С учетом калибра и скорострельности его пушек можно было ожидать, что Тень окажется размазанной по стене, но пули не причинили ей ни малейшего вреда. Между тем кучность стрельбы была такой, что картина, висевшая позади телохранителя, превратилась в лохмотья.

Почти сразу же к Савлову присоединился Фройд, и мы с парнем очутились под перекрестным огнем. Не было сомнений, что оба «доктора» и «сестра», доставшая из-под халата тупорылый револьвер, уже убедились в справедливости «далеко идущего вывода» Флойда и попытаются от нас избавиться. Сначала, если следовать той же логике, от мальчишки, потом наступит и мой черед. Хотя им было вполне по силам прикончить обоих одновременно. То, что сначала они стреляли исключительно по Тени, я могу объяснить только обманчивой очевидностью приоритета, инерционностью мышления, а еще тем, что «пациенты» были безоружны и, сидя в своих креслах, представляли собой две неподвижные мишени. Такими можно заняться и позже. Честно говоря, я отлично помнил свою первую встречу с Тенью в доме Матери Ночи, и потому мне оставалось только в очередной раз благодарить судьбу. Неудивительно, что телохранитель — эта жуткая помесь оборотня и неуязвимого призрака — сделался для любого из обитателей «ковчега» головной болью и геморроем одновременно. Но я-то знал наверняка: ключевое звено в связке — не Тень, а мальчишка.