Игорь Семёнов - Катавасия (СИ)

- Может, отошёл, - неуверенно пробормотал Лютик, сделав несколько шагов навстречу.

Сзади раздался дробный конский топот. Они оглянулись. Во двор бешеным намётом влетел вершник, резко осадил коня у самого крыльца, подняв на дыбы. Орлиным крылом взлетел и опустился на конский круп алый плащ-мятель. Рыжий жеребец приплясывал на месте, прядал ушами, широко раздувая нервные тонкие ноздри, бил тяжёлыми копытами по кладям, выбивая крупную щепу. Всадник легко соскочил, чуть звякнув нижними звеньями кольчуги, поправил два длинных меча, укреплённых за спиной, улыбаясь, обернулся к стоящим, оказавшись Базлаем:

- По-здорову живём!

- И тебе того же, тем же концом и по тому же месту, - полушутливо-полуворчливо ответил Лютик.

- А ты чего заявился? - спросил Вяз.

- Князь позвал, - вздохнул Базлай, - Видать, за то, что три дня пропадал.

Базлай обратился к Дедкину:

- Братцы, вы уж подтвердите князю, что меня в небесах видели. Ну, как я на этом вырюге летел.

Ему пообещали.

Собрались уж было заходить, как на крыльцо терема вышел сам Синегорский князь. Пригладил усы, прищурился хитровато:

- Здорово ночевали, молодцы!

Дружно поклонились в ответ:

- И тебе доброго утра, Игорь Святославич!

Князь фыркнул деланно-сердито, пряча улыбку:

- Кой-кто мог бы и в пояс, вины своя памятуя. Иль за ночь забыли?

- Помним, всё помним, - хором откликнулись Вяз, Базлай и Лютик.

- То-то! И доколе так будете разляляями жить-проживать? Так ведь ты Лютик Стойгневыч, ни в жизнь до Лютобора не вырастешь, а ты, Вяз Первушич, не токмо в старшой дружине не удержишься, а и в младшую взять побоюсь. Коли вы уж так любите без броней ходить, так на кой ляд вам они вообще? Может, ну её, службу ратную? Тяжела ведь больно! Распаши огнище, засей, заборони, да и жди себе урожаю. Во, житуха, а! Иль в охотники промышлять? Тоже баско! А ты, Руслан Глебыч, может вовсе решил на весь век свой в младенях сопливых остаться? Ну, то ничего, покуда маманя родная проследит, нос утрёт, а после - сыщем кого на замену. Кормилку-то не надо приискивать? А то, может, тебе и титьку ещё требуется? Зубки-то хоть прорезались? Ой, ли? Ну, гляди тогда!

Дружинники стояли молча. Игорь усмехнулся:

- Молчите? Языки дома пооставляли? Добро! Мне молчаливые тоже сгодятся. В ратном деле язык не нужен. Так порешим: ты, Вяз, покуда из старшей дружины в молодшую перейдёшь десятником, и эти двое в твой десяток. Ну, и пришлых себе бери, учи, потей с ними, но чтоб через месяц они у тебя уже ведали, за какой конец рогатину берут, и какого цвета у какой стрелы ухо. А ежели они при том ещё и лук натянуть сумеют, не покалечась, то при всех тебя расцелую. А ежели без шуток, так сделай так, Первушич, чтоб они у тебя хоть при первой сшибке в живых остались. Времени на учёбу мало ныне, великие рати грядут. Ранее, сам знаешь, и не взял бы таких перестарков. А теперь каждый человек дорог. Сейчас ведите их на двор, да посмотри, к чему способны. Ну, и учить сразу начинай. Сначала пешему бою, выездку да конный бой оставь, не до того. В седле держатся и ладно. Ко мне вон вчера с полуденных земель дальних чуть не полторы сотни ратников прибёгло. Амазуличи прозвищем. Чёрные, как головёшки, я раньше про таких из книг только и ведал. А тут на тебе - под моим стягом служить станут. Так те на коне в жизни не сидели. И то беру, нехай пешими бьются, как привыкли. Старшой их - Умслопогас прозвищем уж и роту мне принёс. Сотника только им нашего поставить хочу, чтоб в бою приказы не путал. Речь-то у них, конечно, на нашу схожа, да при спешке не всё разобрать можно. Пока не подобрал. А вас всех в ту сотню и затолкаю, чтоб вместе правильному бою учились. Они, вишь строя боевого не признают, россыпью бьются... А это кто ещё пожаловал? - Князь, прищурив глаза, уставился в сторону ворот.

Во двор, верхом на массивном рослом жеребце "зелёной" масти въезжал немолодой витязь с непокрытой коротко остриженной головой. Лицо его было непривычно выбрито начисто. Следом бежал крупный лобастый волк с перевязанной грудью. Неспешно приблизился, легко соскочил, поклонился князю:

- Здрав будь, Игорь Святославич! На службу к тебе отъехал.

- Будь здрав и ты, воин! Как звать-величать тебя, от кого отъехал, сколь воев на службе под началом держал.

По лицу князя было заметно, что он крайне доволен, так и читалось на нём: "Вот таких бы поболе приходило!"

- Зовусь я Сувором, служил у князя Киевского Ростислава Мстиславича старшей дружины сотником. Водил и полки на рать, и поболе приходилось. А коли ты и десяток всего под начало дашь, так мне в том обиды не будет. Вовсе ничего не дашь, рядовым ратником поставишь - и на том тебе спасибо скажу. Лишь бы ты нечисть да нежить бить позволил. Крепко они мне задолжали.