Джонатан Кэрролл - Белые яблоки

– Мать твою! – Он смотрел на обрывок шнурка в своей руке с выражением бесконечной ненависти.

– Не кипятись, Бруно. Что будешь пить?

– Ничего. Весь день напролет только и делаю, что пью. А в результате – головная боль. И все. Может, те, кто умер, не пьянеют? Как думаешь? Может, на нас теперь вообще никакие правила не распространяются, а, Винсент? – Слова его были отрывисты, а в голосе чувствовалось волнение.

– Ты пульс у себя щупал? У тебя сердце бьется?

– Нет. – Бруно настороженно огляделся по сторонам, словно не сомневался, что неведомые шпионы стерегут каждое его движение, ловят каждое слово. Покачав головой, он мрачно спросил: – Нашел в себе какие-нибудь изменения, после того как узнал правду?

Он был так испуган и подавлен, что Этрих счел за лучшее умолчать о том, что случилось с ним в такси. Это подождет. Во всяком случае, до того момента, когда Бруно хоть немного придет в себя. И он мотнул головой, чувствуя себя несколько неловко из-за этой вынужденной лжи.

– И я тоже. Но что нам теперь делать, Винсент? Что все это значит?

– Прежде ты мне вот что скажи: ты помнишь, как умирал? И как был мертвым? Хоть что-нибудь обо всем этом?

– Нет. Ничего. Абсолютно. Вот это-то и есть самое страшное, правда? Как вообще такое возможно: умереть, побыть сколько-то времени мертвым, потом воскреснуть и ничего из этого не удержать в памяти? Просто ума не приложу.

Этрих, вздохнув, провел пальцем по губам.

– Вот и со мной то же самое. А я так надеялся, что ты хоть что-то вспомнишь. Но получается, зря я на это рассчитывал. Слушай, давай тогда я тебе расскажу, как все это случилось со мной, а ты это сравнишь со своими впечатлениями.

– Хорошая мысль. Начинай.

Неторопливо, стараясь не упустить ни малейшей детали, Этрих принялся рассказывать Бруно, как встретил Коко, как они стали любовниками, и наконец дошел до событий минувшего дня. Бруно слушал его молча, лишь изредка кивая или жестами требуя остановиться на каком-либо эпизоде более детально. Услыхав о том, что его имя было вытатуировано на затылке Коко, он зажмурился, потом хихикнул, но ничего не сказал. Просто взял со стола пустой стакан из-под виски и принялся крутить его между ладонями.

Этрих рассказал ему почти все. Он умолчал лишь об эпизоде с водителем такси и о письме Изабеллы.

– Но почему Коко все это время вела себя как ни в чем не бывало и молчала о том, что с тобой приключилось? Зачем ей было притворяться?

– Она сказала, что мне следовало самому до всего дойти. Ждала какого-то знака, знамения, что ли, что я готов к принятию этой истины. И таким знаком оказалась наша с тобой встреча, после того как я узнал, что ты умер. Но можно ли ее словам верить, Бруно? Ведь после этого она взяла и исчезла. Ну а теперь ты рассказывай, как все это происходило с тобой.

Бруно потер глаза костяшками пальцев. Он сидел широко расставив ноги и опираясь локтями о колени и выглядел усталым и опустошенным, как человек, только что получивший тяжелое известие или вконец изнуренный непосильной работой. Руки у него были изящными, и вообще он был красив и производил впечатление человека, которому можно довериться.

– Понимаешь, Винсент, я оказался… нетрадиционной ориентации. Получается, у меня вся жизнь ушла на то, чтобы узнать это. И словно камень с души свалился. Ты только пойми меня правильно – у меня замечательная жена, и мы с ней всегда прекрасно ладили, но это было ложью, и в глубине души я это знал. Кстати, мне вот что очень в тебе нравится, Винсент, так это твоя любовь к женскому полу. Не то, как ты себя ведешь с ними, потому что, насколько мне известно, по-всякому бывало, а то, что ты всегда верил, что женщины – это лучшее, что есть на нашей планете. Вот эта твоя уверенность мне очень по душе. А со мной все совершенно иначе. Теперь, оглядываясь назад, скажу по чести: я всегда был настоящим геем. Не стану вдаваться в детали, но поверь, я всегда это за собой знал и боялся как чумы. Но рано или поздно приходится взглянуть правде в лицо, тем более в наши дни то, что тебя тянет к мужчинам, не считается тяжким преступлением. Я познакомился с Эдвардом Брандтом…

– Ты говорил, что это я познакомил тебя с ним в «Акумаре».

– Вот-вот. Я тебе соврал. Мы оба тогда сделали вид, что видимся впервые, а на самом деле были знакомы уже несколько месяцев. Он владелец магазина для мужчин «Ла Страда». Слыхал?

– Нет. – И тут Этриха вдруг осенило. Его словно током ударило. – У него магазин? Где? На какой улице? – почти выкрикнул он.