Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

— «Ты не спишь».

Казалось, голос эхом отразился внутри неё, и Роуз не была уверена, являлся ли он плодом её воображения, или настоящим звуком, пришедшим в её сознание через уши. Как бы то ни было, она его не узнала.

— «Я — Кион», — сказал голос, отвечая на её невысказанный вопрос. «Ты очнулась, но твоё тело всё ещё отдыхает под моей опекой».

Роуз быстро составила картину из релевантных фактов:

— «Ты — тот старейшина Ши'Хар, которого мы встретили с Мордэкаем», — заявила она. — «Где он?»

— «Ушёл», — отозвался Кион. — «Оставил меня обеспечивать тебе безопасность, хотя никакой безопасности нигде более нет. Вселенная сходится к своему завершению. Вскоре будут потеряны даже наши воспоминания».

— «Ты какой-то пессимистичный», — сказала Роуз. — «Ты напал на нас, однако Мордэкай сохранил тебу жизнь. Чего ты боишься?»

Она ощутила донёсшееся от дерева чувство изумления:

— «Для Иллэниэлов страх не имеет смысла. Наше время истекает. Наши волнения и борьба окончены. Страх, надежда, конфликт, мир — всё это вещи для людей нового мира. К нам они больше не имеют никакого отношения».

— «Почему?» — спросила Роуз.

— «Потому что я потерпел поражение», — ответил Кион. — «Плод порчи укоренился в твоём возлюбленном. Конец начался. Этот мир, эта вселенная, разрушится по мере роста порчи внутри него, пока не останется ничего. Всё будет сведено воедино, всё будет потеряно, и затем начнётся новый мир».

— «Мордэкай этого не допустит», — уверенно сказала Роуз.

— «Он не может это остановить», — сообщил ей Кион. — «Каждое его дальнейшее действие лишь ускорит наступление конца».

Роуз некоторое время обдумывала его слова, затем спросила:

— «А что должно было случиться, если бы ты не потерпел поражение?»

— «Ограниченное использование пустоты», — заявил старейшина Ши'Хар. — «Изгнание АНСИС из этого мира, и достаточно серьёзное предупреждение, чтобы впредь они его избегали. После этого должно было последовать моё уничтожение, чтобы обеспечить безопасность мира. Будущее осталось бы в руках человечества и новой рощи».

— «Быть может, Мордэкай всё ещё сможет совершить это вместо тебя», — предложила Роуз.

— «Маловероятно», — отозвался Кион. — «Будущее, которое мы изучали тысячелетиями, исчезло. Я девять тысяч лет хранил этот мир, готовясь к этой ноше. Твой возлюбленный — дитя, мимолётная искра в океане времени. Он не может совершить необходимое».

— «Кион», — ответила она, — «будь ты на его месте, что бы ты сделал?»

— «Что он будет сейчас делать, почти не имеет значения», — сказал старейшина. — «Если он вскоре уничтожит себя, то сможет спасти этот мир от своей собственной силы, но в конце концов АНСИС победит. Если же посвятит себя уничтожению АНСИС, то может достичь успеха, но его сила будет накапливаться, пока он не достигнет сингулярности».

Роуз это слово было незнакомо:

— «Сингулярность? Что это значит?»

— «Эйсар и пустота, порядок и хаос — они неизбежно тянутся друг к другу. Когда его сила достигнет некоторого порога, его воля к сохранению реальности перестанет иметь значение, а его сила схлопнется сама в себя, уничтожив его самого, и поглотив саму вселенную. Это — неизбежная судьба всего сущего. Время протягивается в будущее непостижимо долго, но каждую вселенную в конце концов ожидает вот такой конец. Из пепла каждой сингулярности рождается новая вселенная. Твой возлюбленный, решив воспротивиться мне, воплотит это завершение гораздо раньше, чем необходимо», — объяснил Кион.

— «Но ведь я наверняка могу что-то сделать?» — спросила Роуз.

— «Беги из этой реальности, — сказал Кион. — «Найди дитя Иллэниэл, и беги в другой мир. Этот — обречён».

— «Тогда выпусти меня, Кион», — сказала Роуз, принимая решение.

— «Я пошлю тебя обратно в твою половину мира, которую ты знаешь», — сказал старейшина. — «Дальше ты будешь двигаться сама».

— «Спасибо».

— «Я желаю тебе всего наилучшего», — сказал Кион, — «хотя шансов выжить у тебя мало».

— Что с ним случилось? — спросила Керэн.

— Не знаю, — честно ответила Айрин. — Здесь был наш отец… я чувствовала его, хотя он будто присутствовал одновременно повсюду. Думаю, именно из-за него все потеряли сознание. Когда я очнулась, то нашла Мэттью укрытого мощным щитом, раненного и… ну, вот таким.

Чад Грэйсон протянул руку, и коснулся щеки Мэттью, прижав её пальцем:

— Он окоченевший, как пролежавший два дня труп. Ты точно знаешь, что он жив?