Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

— Убери завесу и не двигайся, если хочешь жить, — предупредил его низкий женский голос.

Джордж замер, а потом почувствовал, как острый металл начал резать его кожу. Казалось, металл повсюду — не только вокруг его горла, но и вокруг всего тела. Давя в себе панику, он развеял завесу, и магический взор показал, насколько на самом деле бедственным было его положение. Вокруг него была обёрнута зачарованная цепь острых как бритва звеньев, легко касаясь его тела в одних местах, и зависнув в считанных дюймах от кожи в других. Его могло разорвать на части по малейшей прихоти того, кто этой цепью управлял.

Тирион стоял в дверях дома лукореза, с интересом наблюдая за ним:

— Думаю, ты ей нравишься. У тебя только парочка порезов.

Бриджид бросила на отца неодобрительный взгляд, обходя своего пленника кругом. Тирион знал, как она относилась к большинству мужчин. Оказавшись перед несчастным магом, она заметила странные изменения в его взгляде, когда тот упал на неё. Черты его лица колебались между шоком, страхом и заворожённостью. Его взгляд постоянно возвращался к её груди.

— Тебе следует позволить мне его убить, Отец, — объявила она. — Посмотри на его глаза. Он дефективный, как Иан.

Две тысячи лет тому назад её брат Иан был худшим из её родных — жестокий, грубый и, что хуже всего, насильник. Тирион рассмеялся в ответ на её ремарку:

— Он, наверное, никогда прежде не видел голую женщину, Бриджид. В эту эпоху люди всё время ходят одетыми.

Джордж оторвал взгляд от стоявшей перед ним дикой женщины, и посмотрел на Тириона. Он ранее ужевидел голую женскую грудь, одним вечером, когда пьяная официантка решила его подразнить — но он никогда не видел ничего подобного полной, необузданной наготе Бриджид.

— Чего ты хочешь? — спросил он, надеясь, что голос его звучал твёрдо, потому что внутри него бушевали страх и почти полная паника.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Тирион.

— Я н…не могу тебе помочь, — с заиканием произнёс Джордж. — Т…тебя Королева объявила в р…розыск.

Бриджид подошла ближе, облизывая губы, и Джордж впервые почуял запах её немытого тела. Он невольно сморщил нос, но когда её слова достигли его ушей, по его спине пробежал холодок:

— Я надеялась, что ты это скажешь.

— Тебе следует изменить своё мнение, — подал мысль Тирион.

— Что именно ты от м…меня хочешь? — спросил Джордж.

Тирион улыбнулся:

— Ничего особенного. Я лишь хочу, чтобы ты помог мне закончить одни чары. Сделаешь это для меня, и я оставлю тебя в покое — и, нет, речь идёт отнюдь не о вечном покое.

Линаралла стояла на коленях в большом переднем дворе Замка Камерон, глядя на руки, покрытые кровью, которая ей не принадлежала. Её щёки были мокрыми от слёз, а сердце её сжимало чёрное отчаяние, когда она смотрела через поле. Перед ней была её сестра, Айрин, уже мёртвая, с окроплёнными алым волосами.

Из горя её резко вырвал громовой удар, от которого содрогнулась земля, и когда она подняла взгляд, то увидела пролетавшее мимо изломанное тело Коналла. Он всё ещё был цел, но лишь едва-едва — его туловище было почти перерублено пополам магическим клинком. Клинком, находившимся в руке человека, которого она некогда называла отцом.

В двадцати футах слева она увидела Мэттью, тщетно пытавшегося удержать созданные им чары — чары, которые стремительно деградировали, выходя из-под контроля. Смерть Айрин всё испортила, и Линаралла знала, что их усилия обречены на провал.

Хотя это едва ли имело значение. Это было их последней надеждой. Даже если бы им каким-то образом удалось выкарабкаться, они всё равно должны были умереть менее чем через день. Мир подходил к своему концу.

Перед ней остановились чьи-то сапоги, но она была не в силах сражаться. Она пожертвовала собой, чтобы принять на себя откат, когда Айрин пала, вызвав схлопывание чар.

— Ты убил нас всех, — горько пробормотала она.

— Даже если бы я тебе поверил, мне было бы всё равно. Самое главное — что я убью тебя. Ты — последняя, — сказал Тирион.

По ней прокатилась волна гнева, и Линаралла резко подняла голову. Она гневно посмотрела на своего кровожадного родителя:

— Будь ты проклят! Будь ты…

Её слова оборвало неприглядное бульканье, когда наручный клинок Тириона вошёл ей в туловище, и двинулся вверх, разрезая её живот, лёгкие и плечо. Последним, что она видела, был Мэттью, смотревший на неё с отчаянием на лице, не в силах положить этому ужасу конец.