Алина Углицкая - Невеста эльфийских кровей

Замотался в покрывало до самого подбородка.

Ринка наконец-то отмерла, помотала головой:

– Нет, что ты… Ты очень красив…

Брент скривился:

– Обычно женщины другого мнения о моей красоте…

И тут же понял, что зря это ляпнул.

Взгляд девушки потускнел. Она опустила глаза и тихо пробормотала:

– Я не знаю, что это за женщины… но для меня… для меня…

Внезапно Ринка вскинула голову и, глядя ему в лицо с вызовом, заявила:

– Для меня ты очень красив! Ты как столетний дуб, побитый молниями. Да, без внешнего лоска, но способный выдержать любой ураган. Я вижу твою красоту не глазами… – ее голос на мгновение оборвался, но тут же проникновенно продолжил: – Она здесь, внутри.

Ринка шагнула к нему и положила руку на грудь. Вот так просто, естественно, будто делала это всю свою жизнь.

Ее прикосновение было легким, как крыло бабочки, и обжигающим, как уголь из печи самого Рилль'Аргвана. Его жар пронзил уркха насквозь. И подчиняясь порыву, Брент накрыл ее крошечную ладошку своей – огромной, мозолистой, огрубевшей от войн и лишений.

Они так и замерли друг против друга. Лицом к лицу, глаза в глаза. Их дыхание смешалось, сердца начали биться в унисон…

– Так нельзя, – пробормотал он, усилием заставляя себя отвести взгляд. – Не пристало суженой эльканэ прислуживать уркху…

Глупые слова. Глупый уркх, косноязычный. Зачем он говорит этот бред, если из сердца рвутся совсем другие слова?

– Это ненадолго, – шепнула Ринка, тоже опуская глаза.

– Что?

– Я больше не нужна Эландрилю. Он здоров. И я буду просить, чтобы он отпустил меня…

– Нет… – ошеломленный ее признанием, Брент покачал головой, – это невозможно. Вы эллевиан эльканэ, избранная Судьбой, истинная пара. Он вас не отпустит… Я бы не отпустил.

– Это уже не имеет значения, – она смущенно улыбнулась и взмахнула ресницами. – Я люблю другого, и он это знает.

Ринка жадно смотрела Бренту в глаза. Хотела увидеть в них отголосок собственных чувств, а увидела настоящую бурю. С громом, молнией и порывистым ветром.

Это длилось всего мгновение, а потом Брент замкнулся. Резко, словно захлопнул дверь в свою душу.

Он убрал руку и отступил. Потом глухо добавил:

– Вам лучше выйти, аэри. Мне нужно одеться.

***

Ему удалось сохранить внешнее хладнокровие, чтобы не накалить ситуацию еще больше. Но внутри бушевал ураган, выворачивая с корнем сердце и душу. Зверь бился в оковах, навязанных разумом. Желание и долг сошлись в битве, в которой можно проиграть, но невозможно победить…

На сундуке в углу темнела одежда. Штаны из оленьей кожи, меховые сапожки с мягкой подошвой, украшенные вышивкой и деревянными бусинами, простая парусиновая рубаха и кожаный, отороченный барсучьим мехом, жилет. Привычный костюм степных уркхов.

Резким, злым движением Брент отбросил покрывало, повел могучими плечами и натянул штаны. Усевшись на сундук, всунул ноги в сапожки.

Он как раз потянулся за рубахой, когда плотный полог, заменявший в вирме дверь, приоткрылся, пропуская его отца.

– Вижу, местный воздух пошел тебе на пользу, сын, – произнес шаман, останавливаясь в дверях. – Твое тело восстановилось быстрее, чем я предполагал.

Он окинул Брента внимательным взглядом из-под нахмуренных бровей и прошел в помещение.

– Это ты разрешил ей остаться здесь? – буркнул Брент вместо приветствия.

– Юной аэри? – шаман понимающе хмыкнул.

– Ты знаешь, о ком я! – глаза молодого уркха гневно сверкнули. – Зачем, отец?! Что ты задумал?!

– Ну, допустим, не я.

– Мы это уже обсуждали. Что изменилось?

Шаман уселся на кровать напротив сына и сложил жилистые руки на груди. С минуту он вглядывался в его угрюмое лицо, а потом вдруг ухмыльнулся:

– Что изменилось, говоришь?.. Ты встретил ее!

– Отец! – Брент вскинул голову.

Его взгляд пылал яростью и надеждой, а лицо исказила душевная мука.

– Да, сын. – Шаман качнулся вперед. – От судьбы не уйдешь, разве ты еще в этом не убедился? Все, о чем говорилось в древних легендах, сбылось. И предательство наших предков, и долг жизни перед Эльвериоллом, и даже встреча воина из Медвежьего племени и юной эндиль. Неужели ты все еще думаешь, что речь в той легенде не о тебе? Или это не ты сочетался с эндиль божественным браком и не ты ценой своей жизни вернул уркхам свободу?

– Что-то не так в твоей сказке, отец, – процедил Брент и отвернулся. – Я же не умер.

– А там и не сказано, что ты должен умереть.

– Ерунда. Это просто старая сказка и ничего больше.