Анна Бахтиярова - Месть Осени

Инэю не понравилось предложение, но последний аргумент показался убедительным.

— Хорошо, — согласился он с явной неохотой. — Пригляди за бабулей, но не позволяй ей вытирать об себя ноги. Ты секретарь, а не девочка для битья.

Мари кивнула, предчувствуя, что предстоит пережить самый трудный день за многие-многие месяцы…

Как нарочно, перед ответственным днём Мари всю ночь мучили кошмары. Она оказывалась то в плену у Эльмара, готового танцевать с ней, как с куклой, то на дне оврага лишенная погодного дара, то на тайном этаже Осеннего Дворца загнанная в угол белыми волками. А под утро приснился самый отвратительный сон. Он не был ужасен или омерзителен, но отчего-то Мари показалось, что именно этот кошмар — вещий.

Она видела себя, Яна и Инэя. В Зимнем Дворце. В заледеневшем, как шестнадцатый этаж накануне днём. Странно, но и отец, и двоюродный брат были облачены не в белое, как требовал статус, а в серое. В цвет снега, но не свежевыпавшего, а потемневшего от грязи. Мари подошла к зеркалу и охнула. Нет, с ее одеждой ничего не случилось. Белое платье, как десятки других, что висели в шкафах. Удивил венок на голове. Из засохших, мертвых цветов. В руках Мари держала букет. Самый обычный, к счастью.

Или…

«Нет», — простонала она.

Стоило коснуться пальцами нежных лепестков, как они покрылись льдом и погибли.

Позади послышались шаги.

«Стойте!»

Мари обернулась, но не обнаружила ни Инэя, ни Яна. А посреди зала на белом столике лежал Шар Стихий. Он ждал готовый к работе. Он ждал её одну…

— Всё в порядке, зу Ситэрра? — в спальню вошла горничная Петра. — Мне почудилось, вы звали на помощь.

— Нет, я… — Мари потерла задеревеневшую шею. — Приснился кошмар.

— О! Неприятно. У меня имеется отличное средство, помогающее спать, как младенцу.

— Спасибо за заботу. У меня тоже есть настойка. Просто в последнее время не было поводов ею пользоваться.

Ложь, разумеется. Не было никакой настойки. Но Мари не собиралась рисковать и принимать чужие снадобья. У нее мать — целительница, которой нет равных в приготовлении лечебных зелий. Всегда можно попросить отличное средство для спокойного сна. Не сегодня, конечно. Мари надеялась, что нынешние кошмары не повторятся. Это просто отражение вчерашнего дня. Не более.

— Попроси Эву поторопиться с завтраком, — велела Мари, взглянув на часы. — У меня мало времени. К Королеве Северине лучше являться заблаговременно.

— Всё готово, зу Ситэрра. Они же теперь вдвоем. Жаждут показать, что вы не зря Бьянку наняли, — в голосе горничной снова прозвучала обида, хотя она и старалась ее скрыть.

…Завтрак вышел отличный: хлеб, как никогда, воздушный, омлет нежный, а от блинчиков с творогом Мари оторвалась с трудом. Вышла из-за стола, чувствуя себя наевшейся на весь день. Ох, главное, чтобы между кухаркой и горничной отношения не испортились. Не хватало ещё вражды в их маленьком «мирке». Мари устраивали обе служанки, и расставаться с кем-то не хотелось категорически.

— Желаю удачного дня, зу Ситэрра, — пожелала горничная после того, как уложила волосы в строгую прическу.

Мари сама так захотела. Внешняя строгость помогала держать под контролем эмоции.

— Спасибо, Петра, — поблагодарила она, предчувствуя, что ничего удачного сегодня не предвидится. Даже если Весенний праздник пройдет без происшествий, работа на Северину без потрясений не обходится никогда.

И не ошиблась. Дражайшая бабуля устроила «веселье» с порога.

Мари полагала, что придется ждать у дверей Королевских апартаментов в компании свиты. Но едва она успела поздороваться с торчащими в коридоре Яном, Дронаном и Дитой, как стражник, охраняющий вход, сообщил нервным шепотом, что Королева жаждала лицезреть временного секретаря еще полчаса назад.

Мари закатила глаза. Она и так пришла на сорок пять минут раньше. Но паучихе как всегда не угодишь. Находит способ придраться.

— Где тебя носит, Ситэрра? — гневно спросила она, обмахиваясь веером.

Северина ждала в том самом зале, где вчера погибла Уна Эрнэ. Мари невольно взглянула на место, где лежала секретарша, хотя о жутком происшествии ничего не напоминало. Ни намека на лед. Его растопили еще накануне. Не без участия самого Инэя, посчитавшего, что лучше «запачкать» руки лично, нежели столкнуться с очередной истерикой матери. Да и проще было вернуть ей покои вместе со всем этажом, нежели искать новые.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — проговорила Мари без капельки волнения.