Анна Бахтиярова - Замужем за призраком

Вдовы — это старухи, оставшиеся без мужей на исходе жизни. Дряхлые, беззубые, стоящие одной ногой в могиле.

Так считают многие.

Так считала и Линда Фолк. Когда-то…

До того, как на собственном опыте доказала, что бывает по-другому…

Раньше Линда любила смотреть на огонь. В той прошлой жизни. Языки пламени напоминали суетливые лапки зверьков. Ловко обхватывали добычу: веточки в костре или сухие поленья. И аппетитно лопали, похрустывая. А Линда зачарованно наблюдала, как те белеют и рассыпаются в прах.

Кто бы знал…

Сегодня огонь плясал на руинах, оставшихся после взрыва. На костях тех, кто не успел покинуть здание, прежде чем убийственная магия разрушила его до основания. Она разрушила всё. Не только камни, стекло и металл. Она разбила семьи, разделила жизни на до и после. Оставила пепелище и посреди мегаполиса, и в душах выживших.

— Хватит, Ли! Хватит! — Пьер крепко держал ее, не давая ринуться в огонь. — Ничего нельзя сделать. Прости. Этого не исправить…

Странно.

Линда билась в истерике в объятиях напарника, и в то же время смотрела на себя и Пьера со стороны. Вот ее ноги подкашиваются, вот она подает на асфальт и рыдает в голос, осознавая, что беснующийся огонь отнял самое дорогое. Сделал вдовой в двадцать пять лет.

Пьер прав, этого не исправить. Не прокрутить назад, как кино.

— Проклятье! — выругалась другая Линда, та, что наблюдала со стороны.

Сон. Ну, конечно.

После трагедии он преследовал неделями, являлся каждую ночь, мучил, изводил. Резал ножом по кровоточащим ранам. А потом сгинул, оставив пустоту. И вот теперь вернулся. Аккурат к третьей годовщине гибели мужа.

Линда смотрела и смотрела — на пылающее здание и сломленную себя. Опытной ведьме, работающей в Охране, ничего не стоило разорвать кошмар в клочья, проснуться или переместить сознание в новое сновидение. Но она медлила. Что-то мешало уйти. Огонь-убийца притягивал взгляд.

Но вот сквозь путы сна прорвался звук реального мира — телефонный гудок, громкий, нарочно поставленный на рабочие номера. Но прежде чем сознание покинуло пожарище, Линде почудилась фигура в огне. Мужская фигура. Полузабытая, но невероятно родная…

— Да чтоб вас всех…

Голова раскалывалась страшно. Виски сжал обруч, а во рту, словно коты нагадили. Сама виновата. Никто не заставлял после рабочего зелья нахлестываться вином в баре. Понимала же, что это гремучая смесь. Но желание залить обиды победило здравый смысл.

Линда разжала слипшиеся веки под звон в ушах и чертыхнулась. На нее смотрели незнакомые глаза. Вполне красивые светло-серые глаза на холеном мужском лице. Но с какой стати?

— Ты еще кто? — пробормотала она хрипло, разглядывая высокий лоб незнакомца, пухлые губы и русые густые волосы.

— Очень смешно, — протянул тот, а ладонь по-хозяйски легла на ее бедро.

До контуженного разума дошло, что они оба лежат в постели голышом. В чужой постели. В комнате, которую она видит впервые в жизни.

— Стоп! — велела Линда и оттолкнула руку блондина.

Ох, это ж надо было так упиться!

Он усмехнулся.

— Ты всегда такая дерганная по утрам? Ночью была гораздо сговорчивее.

Сомневаться в словах случайного любовника не приходилось. Магическое чутье подсказывало, что ночь прошла бурно, сексуальная разрядка дала выход негативной энергии, переполнявшей тело накануне вечером. Но в памяти не осталось ни единого эпизода. «Файл» отказался сохраниться на жестком диске.

— Зовут-то тебя как? — спросила Линда, прикрывая наготу простыней. — А, впрочем, неважно.

Блондин перекосился и вознамерился ответить нечто убийственное, но помешал гудок телефона. Линда свесилась с кровати в поисках сумки. С трудом нащупала на дне орущий агрегат, со второй попытки нажала на клавишу приема. В первый раз дрожащий с похмелья палец промазал.

— Что?

— Ли, где тебя носит?! — возмутился в ухо бас Пьера. — Сколько можно звонить? Собирайся! Одна нога здесь, другая там. Адрес пришлю в смс.

Линда невольно глянула в сторону окна. Солнце гладило теплыми лучами стекло.

— Мы же не работаем днем, — пробормотала она, морщась.

Сейчас бы принять ванну и в постель. В смысле, в одиночестве.

— Это ночное происшествие, — оповестил Пьер. — По нашей части.

— И меня допускают к работе? После вчерашнего?

— Ну… — напарник на том конце замялся. — С тебя сдерут шкуру живьем, но после расследования. Клиентка — сестра шишки из мэрии.