Полина Люро - Феникс. Братья [СИ]

― Знаешь, Феникс, я тут недавно пообщался с твоим Алексом, просто хотел с ним немного пошутить . Да. И пошутил, но не сильно, исцелять себя он умеет, справился, дурачок. Не захотел со мной поближе познакомиться, сбежал почему-то, правда, опять открыл не ту дверь, я в этом мастер.

Он снова улыбнулся, а его глаза внимательно следили за моей реакцией. Но её не было. Да, внутри меня бушевал пожар гнева, но лицо оставалось спокойным, более того, сердце, последнее время так часто меня предававшее, билось ровно. Никаких перебоев, никакой боли. Всё там, глубоко внутри сжигалось моим огнём.

Похоже, моё равнодушие его слегка разочаровало. Он что, ждал, когда я начну рвать на себе волосы или рыдать? Нет, пока ещё рано. Враг сообщил мне хорошую новость ― Алекс жив. А это главное, ну, пострадал немного ― ничего, он сильный мальчик, справится.

Дальше на меня обрушилась такая боль, что всё вокруг закружилось и поплыло куда-то в сторону. Я покачнулся и сел на пол, обхватив голову руками. Постепенно боль утихла, взглянул на свои окровавленные руки, потрогал пальцы ― ничего не сломано, значит, попало по голове. А это не очень хорошо ― соображать будет трудно. Выходит, не понравилось ему моё спокойствие, я это запомню.

― Крутого из себя изображаешь, Феникс? Зря. Ты же не такой, я изучил тебя за последние годы ― обыкновенная тряпка, ни характера, ни силы воли, к тому же ещё и пьяница. Ай-яй-яй! Ничего в тебе нет хорошего, ах, да! Как же забыл… Твой знаменитый огонь. Знаешь, откуда он взялся? Это я его тебе подарил, когда ты только на свет появился. Можешь считать меня своей феей-крёстной. Смешно, правда?

Я сплюнул кровью и сказал: «Нет».

― Ну и зря. Такую шутку испортил, но я не буду тебя наказывать, а то ты слишком быстро отключаешься, так неинтересно. Давай прервёмся ненадолго, мне надо выйти по делам. Но я вернусь, дождись меня, не умирай. А то пропустишь самое интересное. А пока меня не будет, можешь пообщаться со своими бывшими друзьями, ― и, не оборачиваясь, он указал назад, где стояли и молча слушали наш разговор Шаманка и Учитель.

Он исчез. Да, не вышел в дверь, а просто растворился в воздухе. «Дешёвые эффекты, подумаешь, ― я и сам так умею, придурок». Помассировав виски, потихоньку встал и медленно, потому что меня ещё слегка пошатывало, поплёлся вперёд к молчаливой парочке. Лучше бы я этого не делал…

Что-то с ними было не так, слишком уж спокойно они стояли: руки опущены вдоль тела, глаза, не мигая, смотрели вперёд. Не на меня, куда-то дальше . Я обернулся и охнул. На стене, у которой только что маг меня «учил», была прибита окровавленная шкура снежного зверя, моё сердце не выдержав, дрогнуло и впервые пропустило удар.

«Немедленно возьми себя в руки, слабак! Это Тёмный мир, тут полно таких животных. Только не думай о Чудике, с ним всё в порядке, это не может быть он. Не может… Чёртов маг просто играет на моих нервах».

Я с усилием отвернулся от страшной картины и подошёл ближе к отцу и дочери, сразу же обратив внимание на их ноги. Шаманка и Учитель были босы, их ступни не касались пола. Они висели . Меня чуть не вывернуло на пол. Я закрыл рот руками, пытаясь остановить спазмы, и кое-как справился с этой задачей. И зачем-то обошёл вокруг них. Тела несчастных были подвешены на железные крюки, как туши животных в мясной лавке.

«Сволочь, видно, насмотрелся ужастиков, а теперь подражает им. Никогда не прощу», ― я закрыл глаза и со стоном начал отступать назад, но натолкнулся спиной на какой-то предмет, вынудивший меня остановиться… Нечто большое, прикрытое покрывалом, ещё минуту назад его здесь не было. Только коснулся ткани рукой, и тонкий шёлк упал к моим ногам. Это было напольное, видимо, старинное зеркало на гнутых ножках. В нём отражался человек.

Нет, это не мог быть я ― какой-то заросший избитый оборванец в старой, потёртой, местами рваной одежде, не стираной, судя по запаху, уже полгода. Я сделал шаг назад и схватился за голову. Руки нащупали длинные до плеч, спутанные, скользкие от крови волосы. Оборванец в зеркале в точности повторил мои движения, подтверждая ужасную догадку ― я здесь давно …

С размаху пнул зеркало ногой, и оно послушно упало, покрывшись сетью трещин. Мне было плевать и хотелось, чтобы мерзавец видел, что мне всё равно , как я выгляжу. Прошёлся по осколкам голыми ступнями назад к стене со шкурой и опустился на гнилую солому, такую же грязную, как и мой когда-то новый, подаренный Дани, костюм.

Сидя, я рассматривал свой пиджак, принюхивался и ухмылялся, где же умудрился его так испачкать: каких только пятен на нём не было ― масло, бензин, краска, кровь, засохшая рвота… А должны были быть только два последних вида. Перестарался, маг. Хотел меня убедить, что я в новом итальянском костюме пил вино, закусывая устрицами, здорово отравился, но, не переодеваясь, пошёл вдруг писать картины маслом, а потом ― чинил машину, заодно разбив себе в кровь лицо…