Мария Токарева - Град разбитых надежд

— Нет у тебя друзей! Ни друзей, ни привязанностей, раз ты так спокоен. А… да что б тебя! — Джоэл разжал кулак и махнул рукой. — Ты все равно не поймешь. Но что делать дальше? Что будет дальше?

Он требовал ответов, видя единственным своим долгом защищать и сохранять оставшиеся миры. Теперь он чувствовал их, все миры, поглощенные Хаосом, искалеченные, странные, непостижимые для тех, кто жил по другую сторону Норы Змея. Они все нуждались в защите, как хрупкие стеклянные сферы, парящие над бездной.

— Охотники, наверное, пойдут в армию. Больше никаких Ловцов Снов, больше никаких монстров. Если не прорубить ворота в большой мир, город сам себя уничтожит. Но я вижу: Вермело ждет новое будущее. Будущее в мире лилового солнца. Кто-то останется, кто-то уйдет и создаст новые поселения. Да, это будущее. Это я вижу, — возвестил Страж Вселенной с мечтательной улыбкой.

— Так в чем смысл моего существования теперь? — требовал наставлений Джоэл, потерянно ощупывая свое лицо. Собственное тело представало теперь чужим и излишним, он легко менял форму, но с каждым мигом его все больше подтачивала тоска: лучше бы он погиб в этой битве, взаимно уничтожился вместе со Змеем.

— У тебя остался долг, — напомнил Страж Вселенной. — Если тебе нужно чему-то служить, во имя чего-то бороться: стереги Хаос, запертый в антикварной лавке.

— Ты не убьешь его? Неужели все дело в балансе? Я действовал… по наитию, — объяснил Джоэл. — Теперь не знаю, может, следовало его убить.

— Он слишком силен. К тому же, без него миры Хаоса погибнут. Ты все сделал правильно.

— Он не вырвется из лавки? — засомневался Джоэл.

— Нет. Уже никогда. Но ты будешь следить за ним, — возвестил Страж Вселенной, торжественно вскидывая руки. — Отныне я нарекаю тебя Стражем Змея, Белый Дракон Града разбитых надежд.

Джоэл выпрямился и отчеканил заученную фразу, как в первый день после выпуска из Академии:

— Я принимаю эту службу и обещаю нести ее с честью, — потом он добавил, низко склоняя голову и обращаясь скорее к себе: — Вот и все. В этом городе отныне можно спать спокойно. Но я до конца вечности обречен видеть кошмары.

Прошло две тысячи лет, а, может, двести или двадцать. Или два часа. Время не имело значения — только колыхание белых линий.

С течением веков город опустел, разошелся новыми поселениями людей, озаренных лиловым солнцем, измененных, но живых. Они строили города, основывали государства, вспахивали обширные поля, сажали виноград и яблони в новых рощах. Они выжили, человечество уцелело, найдя понимание с созданиями Хаоса, став частью их мира.

Только Королевская Улица неизменно плыла на грани миров, короткий переулок в мире линий, где смотрели друг на друга окнами бывшая пекарня и заснувшая антикварная лавка.

Белый Дракон нес свою службу в безвременье, вечный, уже бессмертный, наказанный этим даром, как и все бессмертные. Змей пал, рассыпался обликом человека, иссякла черная завеса ядовитой мглы. Осталась лишь боль под разверстыми небесами. И человек без кожи.

Без кожи человек! С одной горящей плотью, сочащейся не кровью, а страданиями тех, кого он потерял. Последний человек их крошечного мира, который умер раньше, чем большой враждебный мир Вермело.

Все менялось, все иссякало. Лишь он оставался, рассеченный и выпотрошенный одиночеством. Вечный Белый Дракон, защитник людей, испитый до дна своей скорбью. Он следил за лавкой напротив, высматривая сквозь чучела птиц в витрине, как дремлет позабытый Хаос, сам Змей в облике тщедушного человека. Поверженный враг неподвижно сидел в кресле поде широкого стола, как будто ожидая посетителей. Рядом с ним, спрятав голову под крыло, спал пестрый попугай. И так проходили столетия за гранью остановившегося времени.

Лишь Белый Дракон иногда покидал свою пропитанную печалью обитель, чтобы проверить миры, затерянные в Хаосе, ступая незримой тенью, вестником иных времен. Но порой и он на долгое время погружался в оцепенение, как вторая сущность Змея, его отражение, его неизбежная противоположность — хаос и порядок, ночь и день.

— Ты пришел снова? — устало вздрогнул Джоэл, отрываясь от созерцания антикварной лавки. Из стены появился Страж Вселенной, нежеланный гость одинокой пекарни, где существовал последний уцелевший из расколотого мира клятвы, данной под яблонями.

— Пришел проверить, все ли в порядке, — кивнул Страж Вселенной, уже не Каменный Ворон, с появлением хранителя ему больше не требовались доспехи. Закончились ожесточенные сражения с древним асуром.