Кшиштоф Пискорский: Тенеграф

Я ухватился за древко и уколол рвущего его у меня гвардейца в бедро, между гибкими полосками доспеха.

Граненое острие воткнулось глубоко, выгнулось, упершись в кость. Гвардеец завыл, отпустил алебарду и ухватился за рану доспешной перчаткой. Второй уже ринулся ему на помощь, но я сменил стойку и воткнул раненому кинжал в щель сбоку нагрудника. Клинок вошел глубоко, заскрежетав о золоченую сталь, у гвардейца подкосились ноги. Он упал, но у меня не было времени даже взглянуть на него, поскольку второй подхватил его алебарду и атаковал мощным ударом.

Мне пришлось бы всего лишь сделать маленький шаг, чтобы сойти с линии удара, наступить на алебарду и воткнуть рапиру в щель между его золоченой маской и нагрудником. Простой маневр, каждый элемент которого был вырезан в моем разуме.

Однако я не сумел сделать первый шаг.

Умирающий гвардеец, лежавший на полу, железной хваткой вцепился в мои лодыжки. Я дернулся – безрезультатно. Алебарда свистнула, рассекая воздух. Отчаянным рывком я рванулся в сторону, теряя равновесие.

Я свалился плашмя на пол. Пытался вырваться из захвата раненого, пинался, как безумец, но стражник меня не отпускал, хотя я и видел, что от боли он вот-вот потеряет сознание. Второй из нападавших, хотя и промазал в первый раз, теперь получил надо мной превосходство. Золотая маска на его лице, казалось, улыбается с холодным удовлетворением.

Я оглянулся, но Легион приходилось не легче. Оттесненная к стене, она отбивала быстрые удары гвардейца и капитана Вальдекарзы. Мы просчитались, полагая, что сумеем пробраться к королю без тенепространственных фокусов.

Стоящий надо мной стражник поднял алебарду.

И тут раздался выстрел из пистолета. На нагруднике моего несостоявшегося убийцы возникла выпуклость размером с кулак. Из-под брони хлестнула кровь. Мужчина упал с дымящейся дырой посреди спины.

Раздался второй выстрел, попавший в одного из противников Легион. На этот раз под аркадами этажом ниже я заметил вспышку. Там виднелся высокий темный силуэт, мгновение спустя растворившийся во мраке.

Теперь Легион быстро расправилась с оставшимся противником. Подбежала ко мне и подала руку. Стражник, цеплявшийся за мои ноги, наконец обмяк.

– Знаешь, кто это был? – спросила она.

– Не знаю. Тот же, кто убил стражников внизу? – Поднялся я с пола.

– Может, и нет. Этот предпочел пулю вместо тайных искусств.

– Детрано?

Я помнил, как граф смотрел на сияющий силуэт – со страхом и ненавистью.

– Думаешь, старому пауку хватило бы смелости? – спросила она.

– Даже если и так, лучше бы его помощь больше нам не понадобилась. Пойдем. Времени осталось мало.

Она кивнула. Солнечная стража в порту и в квартале Контегро наверняка уже узнала о схватке во дворце. Они не могли воспользоваться укоротами, но мы знали, что дорога из нижних кварталов займет у них бегом не больше четверти часа.

Мы вернулись в коридор, в конце которого находились двери в охотничий зал. На косяке их некий флорентинский мастер изобразил сцены охоты и оргий сатиров. Мы остановились перед входом. Я прижимал бок, в котором нарастала тупая боль. Должно быть, та проклятая алебарда сломала мне ребро.

– Ты готов? – спросила Легион, от внимания которой не ускользнул мой жест.

Я кивнул.

И только спустя пару мгновений заметил, что она протянула мне ладонь, которую я твердо пожал.

– Если мы из этого выберемся, – сказала она, – помни о нашем договоре.

– Лицом к лицу. Время и место выбираешь ты. До смерти, – подтвердил я, не в силах сдержать улыбку, потому что будущее, распространявшееся дальше, чем то, что ждало нас за дверьми, казалось мне сейчас недостижимо далеким.

– А если не получится, то прощай, Арахон, Ирахон или как там ты хочешь себя называть. Без тебя мы никогда бы не зашли так далеко.

– Передавай от меня приветы Всетени. Скажи ему, что он сукин сын и манипулятор.

– Не премину.

Мрачное, морщинистое лицо Легион казалось почти радостным. Женщина вытащила из узелка за спиною нечто, напоминающее пустую рукоять меча. Внимательно осмотрела предмет со всех сторон.

– Тенепространство все еще кипит, – заметил я.

– Уж как-то перетерпим.

Она нажала на ручку, открывая тяжелую створку дверей.

Посреди охотничьеего зала стоял король. Под взглядами чучельных голов, в глазах которых отражалась его сверкающая фигура, он погрузил четыре руки в черные окна в тенепространство. Он весь дрожал – его дергали противотечения, в которых он пытался вырезать укорот. Длинные тени рогов и морд шли волнами – на стенах и на полу.