Сергей Калашников - Чистилище (СИ)

Джастин на секунду замолчал, но пока разговор вновь не ушел в прежнее русло, продолжил.

- Командиры - люди разумные. В смысле, служить не мешают. Спят себе, пьянствуют да в кости играют. Правда капитан Ботрайт, командующий гарнизоном, ну вы его видели...

- Ага, видели! Этот про дерьмо с жопами который...

Подал голос один из новобранцев. Патлатый, густо покрытый прыщами и струпьями. Когда он открыл рот ощутимо повеяло кислой капустой и дохлыми кошками.

- Прицепился ко мне, понимаешь. Чего волосатый такой, зачем видом и запахом мух приманиваю? И че хотел...

Джастин, взявший было очередной кусок баранины, передумал и положил обратно.

- Хотел он, думаю, что бы ты космы свои обрезал, да речку Атиль переплыл пару раз. Можно даже не раздеваясь. И затягивать с этим не советую. Капитан пристально следит за тем, что бы его распоряжения выполнялись. И желательно еще до того, как распорядится. Во-о-от. Относительно всякого пьянства и разврата, он тоже довольно строг. Так что, коли попался, напился там или в ближайшую деревушку к девкам бегал, то берегииись. Но стоит отдать капитану должное - он особо то и не ловит. Если делать все красиво, осторожно, не наглеть, то можно очень даже прилично жить. И выпивать и отдыхать возможностей хватает. Но, вы больно то не радуйтесь. У нас то с вами служба разная. Мы - постоянные обитатели крепости. Вы, вероятнее всего, временное пополнение. А уж для чего вы здесь и надолго ли - только богам да отцам командирам известно. И ни те, ни другие делиться планами не спешат. А мы об этом уже достаточно фантазировали.

Все согласно закивали, мол, и правда достаточно.

- А расскажите ка мне ребята, - негромко прохрипел Марлон, - что это за великан на угловой койке притаился. Судя по могучему храпу - не иначе как плод любви великана и медведицы.

Собравшиеся подтвердили предположение кивками и усмешками.

- И более того, - добавил высоким голосом бородатый, - зачали его, когда медведица в глубокой спячке прибывала.

Джастин пожал плечами, предположил.

- А может, просто у человека совесть чиста, вот и спит себе спокойно.

Вокруг захохотали и зашумели, давая понять тем самым, что чистая совесть не ограждает сон от помех подобного рода.

- Ну ладно, ладно! - усмехнувшись поднял руки Марлон, - Скажите же, что за чудо. Где вербовщики графа откопали такого и есть ли там еще. Так как уверен, хоть и видел его только лежа, что подобная громадина будет довольно полезной. Хотя бы видом своим неприятеля отпугивать.

- Или просто храпом!

Вставил кто-то, породив очередной взрыв хохота. Худощавый паренек, Берти, так и сидящий в кольчуге подогнанной по размеру Марлоном, робко пояснил.

- Вообще он мужик что надо. Но из-за размера и немного... жутковатого лица, Бенджамина считаю бесноватым или юродивым. У него от рождения левый глаз дергается. А правый смотрит малость не прямо. Да и один побольше другого. Но сам то он нормальный, добрый, лошадей любит.

Берти смущенно затих, не зная что добавить.

- Лошадей любит... Жрать штоли?! Целиком проглатывать?

Марлон сам заржал как взбесившийся мерин, неистово лупя себя по колену волосатой пятерней. Таким образом разговор плавно перешел с Бенджамина на различные гастрономические изыски. Потом на вино, пиво и вообще все, что может влить в себя страдающий от жажды солдат. Незлым, тихим словом помянули человека, стащившего у одного из новобранцев полную флягу отличного первача. Причем Джастин и Марлон активно подогревали негодование публики, в душе посмеиваясь над жадноватым вором. Но как бы весело не было, нашим приятелям давно было пора на боковую. Да к тому же и бутылки уже опустели... И вообще...

- И вообще, - поддержал предложение Джастина, Марлон, - в гостях хорошо, а дома лучше. Ведь мы то не теснимся по сорок человек в казарме, а культурно размещаимси в отдельных залах.

Марлон еще долго хохотал над собственной шуткой. И дело было не столько в шутке или выпитом вине, сколько в нем самом. На самом деле, старый солдат немного приврал. По армейским меркам - действительно самую малость. Постоянные обитатели Дурн-фара жили в комнатах по четыре человека. А именно в их комнате даже был небольшой камин. Именно вокруг него друзья и развесили свои промокшие портки, сапоги и прочие, вымокшие насквозь, вещи. То есть - все вещи. Так как на улице бушевал такой ливень, причем из-за сильного, порывистого ветра хлещущий со всех сторон, что впору было отращивать жабры. Именно так и выразился Райт, промолчавший почти весь вечер, а теперь, оказавшись в привычной обстановке, снова посмелевший и улыбающийся.