Джон Толкин - Две крепости

— Что? Загадками? — переспросил Гэндалф. — Нет! Просто я вслух разговаривал сам с собой. Старая привычка: выбирать самого мудрого из всех присутствующих для разговора — длинные объяснения, необходимые молодым, утомительны.

Он засмеялся, но теперь смех его был теплым и доброжелательным, как солнечный лучик.

— Я не молод даже в представлении людей из древних домов, — сказал Арагорн. — Не объясните ли вы мне свои мысли?

— Что тут сказать? — вздохнул Гэндалф и помолчал, задумавшись. — Вот вкратце, как я представляю себе положение вещей. Враг, конечно, давно уже знает, что Кольцо обнаружено и что оно находится у хоббита. Он знает только численность нашего Товарищества, вышедшего из Ривенделла, и к каким народам мы относимся. Но он еще не догадывается о нашей цели. Он предполагает, что мы все направляемся в Минас-Тирит, потому что сам поступил бы так на нашем месте. И это, в соответствии с его разумением, было бы действительно сильным ударом по его Власти. Больше всего на свете он боится, что кто-нибудь могущественный овладеет Кольцом, пойдет на него войной, скинет с трона и займет его место. То, что мы хотим сбросить его, но занять его место не желаем, не приходит ему в голову. Даже в самых своих темных снах он не догадывается, что мы намерены уничтожить Кольцо. В этом, возможно, наша удача и надежда. Ибо, ожидая войны, он начал войну отнюдь для себя не беспроигрышную, уверенный, что у него не осталось времени. Опасаясь удара, он нанес удар первым, и на новый его может уже не хватить. Силы, которые он готовил долго, теперь пришли в движение, раньше, чем он рассчитывал. Глупый мудрец! Если бы он использовал свои силы для охраны Мордора, чтобы никто не мог войти в него, а все свое искусство направил на поиски Кольца, тогда у нас действительно не осталось бы надежды: ни Кольцо, ни его Хранитель не могли бы долго скрываться от него. Но теперь его глаза устремлены скорее вдаль, чем на собственный дом, и больше всего он следит за Минас-Тиритом. Очень скоро все силы Врага как буря обрушатся на этот город.

Ему уже известно, что слуги, посланные захватить Товарищество, вновь потерпели неудачу. Они не нашли Кольца. Не сумели даже захватить хоббитов в качестве заложников. Если бы они сделали это, нанесли бы нам тяжелый удар, может быть даже роковой. Но не будем омрачать свои сердца, представляя себе возможность сломить хоббитов пытками в Башне Тьмы, потому что Враг потерпел неудачу — пока. Благодаря Саруману.

— Значит, Саруман не предатель? — спросил Гимли.

— И еще какой, — ответил Гэндалф. — Вдвойне предатель. Разве это не изумительно? Нельзя было и вообразить ничего более опасного, чем предательство Сарумана. Как повелитель и военачальник он приобрел колоссальную силу. Он угрожал людям Рохана и помешал им оказывать помощь Минас-Тириту, хотя главный удар грозит с востока. Но предательство — оружие, опасное и для того, кто им пользуется. Саруман сам пожелал захватить Кольцо или взять в заложники хоббитов и снарядил своих слуг для этого. Поэтому, ссорясь и споря, наши враги дотащили Мерри и Пиппина только до Фангорна, но дотащили все же в кратчайшее время, и без них наши друзья никогда не попали бы туда.

К тому же у наших врагов появились новые сомнения, нарушающие их планы. Благодаря всадникам Рохана ни одно слово о битве не проникнет в Мордор. Но Темный Лорд знает, что в Эмин-Муиле были захвачены два хоббита и, вопреки сопротивлению, отвезены в Исенгард. Теперь он должен опасаться и Минас-Тирита, и Исенгарда. Если Минас-Тирит падет, Враг обрушится на Исенгард.

— Жаль, что между ними наши друзья, — посетовал Гимли. — Если бы Исенгард и Мордор были соседями, наши враги сражались бы между собой, а мы смотрели бы и ждали.

— Победитель приобрел бы великую силу и освободился бы от сомнений, — продолжал Гэндалф. — Но Исенгард не может бороться с Мордором, пока Саруман сам не завладел Кольцом. Теперь он никогда не добьется этого. Он еще не знает о грозящей ему опасности. Он многого не знает. Он так хотел захватить добычу в свои лапы, что не мог ждать дома и вышел навстречу своим слугам. Но явился слишком поздно — битва уже завершилась, и он ничем не помог своим прислужникам. Я заглянул в его голову и обнаружил там сомнение. Саруман не знает леса и не умеет читать следы. Он верит, что всадники убили и сожгли на поле битвы всех орков, но ничего не знает о пленниках. Не знает он и о ссоре между своими слугами и орками из Мордора. И о Крылатом Посланце.