Джоэл Розенберг - Достойный наследник

Карл крепко зажмурился и увидел, как Фиалт мотнул головой: нет.

Юный Рафф, чье лицо было зеркалом души, который всегда задавался вопросом зачем? – в точности как его брат Томен. Рафф погиб здесь, в Мелавэе, защищая Эйю – умер со вспоротым животом на треклятом мелавэйском песке.

Карл ощущал, как Рафф смотрит на него, брови на юном лице озадаченно сведены – лицу этому не повзрослеть никогда.

И коротышка Чак с легкомысленной ухмылкой на темном лице. Чак, так долго стоявший за спиной Карла, следивший, «чтобы в нее не насовали ножей»… Чак погиб вдали от Карла, разорванный на куски взрывом рабовладельего пороха, поддерживая миф о непобедимости Приютских воинов.

Чак словно бы был здесь – стоял, склонив голову набок. Оставлять бомбы – бессмысленно, кемо сабе, казалось, говорил он. Когда мы рассчитывали выбираться из заварушек живыми? Прозвучал отдаленный смешок. Если они нужны тебе – значит, нужны. Бери все оружие, какое сможешь унести. Карл Куллинан открыл глаза. Никого. И все же – они были здесь. Возьми бомбы, Карл.

Карл снова закрыл глаза, кивнул, открыл их, нагнулся, взял две укладки и, запихнув их в небольшой кожаный мешок, накрепко привязал его к левому плечу. Всего-то десятая часть его запаса, но сейчас этого хватит; если ему хоть немного повезет – не понадобятся даже и они.

Он повертел в руках нож, потом качнул головой. Ему придется выскакивать из моря и захватывать ту парочку врасплох. Дело рискованное – и весьма. Лучше иметь при себе клинок подлинней четырнадцати дюймов.

Карл бросился назад – в Пещеру меча.

Он по-прежнему висел в воздухе, паутинные письмена играли на клинке. Возьми меня, говорили они.

Он взялся за рукоять. Она была теплой, будто живой.

– Никаких обещаний, Дейтон, – сказал он. – Никаких сделок. Но я бы хотел одолжить его – на время, без обязательств. – Он сжал пальцы вокруг рукояти и потянул.

Меч не подался.

Отнеси меня своему сыну, – сказали буквы.

– Нет. – Он потянул еще раз, сильней. Меч словно бы вмерз в воздух.

– Ну и пошел ты к черту, – сказал Карл Куллинан.

Выпустив рукоять, он выбежал из Пещеры меча Арта Мирддина во внешнюю и остановился на миг перед озером, откуда подводный туннель выводил в море. Карл Куллинан не верил в призраков. Должно быть, это его подсознание так пыталось уберечь его от ошибки.

И все же ему не было больно. Он поднял холщовый мешок.

– Фиалт, Рафф… – он задохнулся на миг, – Чак. Друзья мои. Спасибо. За все. – Он вскинул в салюте охотничий нож, сунул его в ножны, привязал на место, глубоко вдохнул – и нырнул.

Карл выскочил на поверхность со стороны моря, быстро перебежал скалы и снова нырнул по другую сторону острова – так, чтоб остров прикрыл его от второго рабовладельческого корабля.

Отлично. Укрой его остров от стороннего наблюдателя – и он перехватит охотников, не привлекая ничьего внимания.

Когда он выбрался на берег, отряд Тэннети был ярдах в ста слева от него; двое рабовладельцев так увлеклись преследованием, что не заметили, как Карл Куллинан бесшумно возник из воды и помчался к ним. Единственным звуком, который мог выдать его, был шорох босых ног на песке, да и тот заглушал плеск волн.

Работорговцы молча продвигались вперед: предводитель – смешно согнувшись, лучник тащился следом.

Осторожно спустив на песок мешок со взрывчаткой, Карл вытащил нож и вплотную подступил к врагу.

То ли он громко дышал, то ли зарычал сквозь невольно стиснутые зубы, то ли сердце его билось слишком сильно; он так и не понял почему, но, когда до лучника ему оставалось каких-то шесть футов, тот глубоко вздохнул и обернулся. И вскинул лук. Карл Куллинан ступил на полшага в сторону и бросился на лучника в тот миг, когда он выстрелил.

Стрела огнем обожгла правый бок Карла; он отбил оружие, а работорговец отшвырнул второй лук, и они, сцепившись, покатились по песку.

Одной рукой работорговец старался попасть в глаза Карлу; другой – ухватясь за запястье, блокировать удар Карлова ножа. Пальцы хрустнули, когда Карл рывком послал нож вниз – один, два, три удара, потом он рывком высвободил нож и откатился в сторону, чтобы вскочить и броситься на второго.

Второй стоял молча, распахнув глаза, губы его шевелились, словно он хотел что-то сказать. Но лишь хриплый стон да струйка крови исторглись из них; пальцы его судорожно сжимали рукоять торчащего из горла ножа. Нож?… Работорговец упал на колени. Второй нож со всхлипом вошел в тело, на сей раз – работорговцу в грудь.