Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Для большинства из них, живущих в такой тёмной эпохе, болезни и смерть стали постоянными компаньонами. Поскольку у них не осталось ничего от того мира, откуда они были высланы, они обращались к суевериям и мрачному фаталистическому принятию жизненных страданий, которое сопровождалось преданностью их вере.

Везде, где Том и Дженнсен путешествовали или торговали, они видели возведённые храмы и церкви, как новый символ надежды на спасение человечества от страданий. Проповедники Бога путешествовали по сельской местности, что бы нести слова веры и требовать преданности и признания Его.

Дженнсен и её люди держались обособленно, наслаждаясь плодами собственного труда и просто радуясь тому, что они оставлены в покое тиранами и скотами. Но некоторые из её людей приняли догмы новой религии, навязанной им. Получать готовые ответы на вопросы оказалось для них легче, нежели думать самостоятельно.

Дженнсен осознавала, что мир, в котором они живут, становится тем, что называют «тёмными временами», но она также знала, что в этом невежественном окружении, она и те, кто останется с ней, смогут создать их собственное маленькое место для счастья, веселья и смеха. Остальная часть мира была сильно занята собственными страданиями, чтобы беспокоиться об отдалённой области, населённой тихими людьми.

Часть лишённых дара, так как их воспоминания о Древнем Мире исчезали, покидали свои земли и уходили в города или более отдалённые области. Неосознанно, они несли с собой ген отсутствия дара, распространяя его в самые отдалённые уголки мира.

— Как поживает наш сад? — спросила она Тома, когда он закончил счищать грязь с башмаков.

Он взъерошил светлые волосы на голове и улыбнулся.

— Урожай на подходе, Джен. Ты можешь поверить в это? Я, Том Рал, выращиваю урожай для себя! И нахожу это более чем приятным. И ещё я думаю, что свинья уже скоро опоросится. Я говорю тебе — Бетти так и крутится вокруг неё. Глядя на неё, у меня сложилось впечатление, что будущих поросят она уже считает своими.

Бетти, коричневая козочка Дженнсен, любила её новый дом. Она всё время находилась рядом с Томом и Дженнсен и она могла во всём задавать тон. Под руководством Бетти находились две лошади, которых она любила, один мул, которого она терпела и цыплята, на которых она смотрела свысока. И скоро у неё будут собственные малыши.

Том опёрся спиной на стену и, скрестив руки, пристально разглядывал раскинувшиеся вокруг прекрасные весенние сельские пейзажи.

— Я думаю, мы будем создавать только прекрасное, Джен.

Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щёку.

— Хорошо, потому что я собираюсь родить ребёнка.

С мгновение он выглядел ошеломлённым, а потом подпрыгнул в воздух с диким воплем.

— Да ну! Дженнсен, это же чудо! Мы приводим нового маленького Рала в новый мир? Правда?

Дженнсен рассмеялась и кивком подтвердила его восторг.

Ей так хотелось, чтобы Ричард и Кэлен узнали, чтобы они хоть разик навестили их, когда у неё со временем появится малыш. Но Ричард и Кэлен были в другом мире.

Она пришла сюда, чтобы любить широкие залитые солнцем поля, деревья, прекрасные горы вдалеке и уютный дом, который они строили. Это был их дом. Дом, заполненный любовью и жизнью. Дженнсен было грустно, что её мать не может увидеть её мира. Ей было жаль, что Ричард и Кэлен не могут увидеть её новый дом, её новый мир, который они с Томом сотворили на пустом месте, из ничего. Она знала, насколько Ричард гордился бы ею.

Дженнсен знала, что Ричард реален. Но для остальных её друзей здесь, в этом новом мире, Ричард и всё, что он воплощал, всё, что он представлял, всё, что они когда-то знали о нём… уходило в туманное царство легенд и мифов.

Было похоже, что Кэлен останавливалась через каждый шаг, чтобы приветствовать людей. Она поднялась на самые кончики носков, чтобы проглядеть через толпу, пытаясь увидеть людей, которых она высматривала — людей, созерцание которых взволновывало её.

Было похоже, что весь мир собрался в громадных коридорах Народного Дворца. Она не припоминала, что ей когда-нибудь доводилось видеть такое бесчисленное количество людей, собравшихся ради чего-нибудь. Но это ведь было особенное событие, что-то такое, чего никто и никогда не видел раньше. Никто не хотел пропустить его.

Мир стал совсем другим. С такой массой одержимых ненавистью людей, которые исчезли из этого мира и перенеслись в их собственный, началось возрождение, похоже, духовное возрождение.