Лорел Гамильтон - Дыхание Мороза

— Король Света и Иллюзий! — начала я снова. — Не хочешь ли ты сказать, что трое из моих стражей настолько чудовищны, что спать с ними болезненно и жутко?

— Так утверждает леди Кейтрин, — сказал он, откидываясь на спинку трона. Трон так и остался громадным и золотым, когда исчезла иллюзия. Король сидел на предмете мебели, который даже по теперешним временам стоил по-королевски.

— Но ты говоришь, что во время близости они не могут поддерживать иллюзию красоты. Я правильно поняла?

— Неблагие не обладают той властью над иллюзиями, которая присуща нам. — Он сел вольготней, широко расставив ноги, как садятся мужчины, будто выставляя напоказ свои достоинства.

— Значит, я должна видеть их истинный облик, когда занимаюсь с ними любовью?

— В тебе течет человеческая кровь, Мередит. Тебе не хватает способностей чистокровного сидхе. Прости, что я так говорю, но хорошо известно, что твоя магия слаба. Им удалось тебя обмануть, Мередит.

Каждый раз, как он произносил мое имя, воздух вокруг густел. Гален скользнул рукой до верха моих чулок и добрался до голой кожи. От остроты ощущения я на миг закрыла глаза, зато в голове прояснилось. Еще недавно слова Тараниса были правдой, но моя магия возросла. Неужели никто ему не сказал? Не всегда разумно говорить королям то, что они не хотят слышать… Таранис всю мою жизнь считал меня слабосильной и обращался соответственно. Когда я вдруг оказалась наследницей соперничающего двора, его поведение стало выглядеть как минимум политически неверным. Он сделал меня своим врагом — так он мог думать, во всяком случае. Среди знати обоих дворов полно было народу, которые теперь из кожи вон лезли, стараясь загладить десятилетия дурного обращения.

— Я знаю, что чувствую руками и всем телом, дядюшка.

— Ты не знаешь радостей Благого двора, Мередит. Ты даже не представляешь, сколько открытий тебя ждет. — Голос у него звенел колокольчиками — воздух наполнился музыкой.

Нельсон снова шагнула к зеркалу, лицо у нее светилось от восхищения. Что бы она ни видела, она видела неправду. Теперь я была уверена.

— Я дважды уже сказала юристам, что ты их зачаровываешь, дядя, но они забывают. Твое воздействие заставляет их забывать правду!

Люди в комнате как будто дружно вздохнули.

— Я что-то пропустил, — сказал Биггс.

— Мы все что-то пропустили, — поддержал его Ведуччи. Он подошел к Нельсон — она стояла у зеркала, глядя в него так, словно там расстилались все чудеса вселенной, и не отреагировала, когда Ведуччи тронул ее за плечо. Смотрела на короля, не отрывая глаз.

— Кортес, помогите мне, — позвал Ведуччи.

У Кортеса был такой вид, словно он внезапно проснулся в незнакомом месте.

— Что за черт?… — спросил он.

— Король Таранис воздействует на нас магией.

— Я думал, с этим железом нам ничего не страшно, — сказал Шелби.

— Мы имеем дело с королем Благого двора, — напомнил Ведуччи. — Даже все, что захватил с собой я, не обеспечивает защиту. Вряд ли вам помогут несколько офисных безделушек.

Он взял Нельсон за плечи и повел прочь от зеркала, крикнув через плечо:

— Кортес, соберитесь и помогите вашему помощнику!

Окрик на Кортеса подействовал. С ошарашенным видом он шагнул вперед, и они вдвоем с Ведуччи оттащили Памелу от зеркала. Она не сопротивлялась, но лицом все время поворачивалась к высокой фигуре Тараниса на троне.

Интересно — я до этого момента не замечала, что небольшое искажение перспективы в зеркале давало впечатление, что он сидит выше, чем мы. Впрочем, нет, он сидел на троне в тронном зале, а трон стоял на возвышении. Король буквально смотрел на нас сверху вниз. И то, что я только сейчас это осознала, свидетельствовало, что его чары имели определенный успех. Как минимум, не давали мне замечать очевидное.

— Используя магию против людей, — сказал Дойль, — ты нарушаешь их законы.

— С чудовищами из гвардии королевы я не говорю.

— Тогда говори со мной, дядя. Ты нарушаешь закон, применяя магию. Прекрати, или наша беседа закончена.

— Я поклянусь любой клятвой на твой выбор, — сказал Таранис, — что не воздействую намеренно магией ни на кого из чистокровных людей, которых вижу перед собой.

Замечательная ложь — такая близкая к правде, что будто и не ложь вовсе. Я засмеялась. Мороз с Эйбом вздрогнули, будто от неожиданности.

— Ох, дядя, а поклянешься ли ты любой клятвой по моему выбору, что не пытаешься зачаровать меня?

Он демонстрировал мне все великолепие своего мужественно-красивого лица, хотя на мой вкус борода многое портила. Я не отношусь к поклонницам растительности на лице — может, меня испортило воспитание при дворе Андаис. В свое время королева, не знаю по каким соображениям, пожелала, чтобы у ее мужчин борода не росла — и так оно и стало. Большинство Неблагих сидхе не смогли бы отрастить бороду, даже если б захотели. Желания королевы в стране фейри нередко становятся реальностью — я сама убедилась в истинности этого старого поверья. То, что я говорила вслух, мне еще удавалось контролировать, но когда начали воплощаться мои мысли — мне стало страшно. Приятно было вернуться из волшебной страны в более твердую реальность, где можно думать о чем угодно и не беспокоиться, что мечты станут явью.