Амбер Грейс - Источник

Холодок усиливался, словно обнимая его невидимой паутиной, пробирался под одежду и играл с волосами. Вдруг он услышал звук, прорезающий тишину, как нагретый нож - масло. Он шел из-за его спины. Кап. Стэфан остановился. Кап. Ему не хватало смелости обернуться. Тело сковал ужас. Кап. Чутье советовало Стэфану бежать изо всех сил, но его ноги стали свинцовыми. Кап, кап, кап. Сердце застучало невозможно быстро. Звук капели стал громче и быстрее. Теперь он доносился отовсюду. Стэфан поднял глаза на чучела животных, и его тело прорезала молния неистового ужаса. Чучела, висевшие на стенах, повернули к нему свои головы и глядели на него мертвыми пустыми глазами. Из их пасти свисали пурпурно-серые языки, а с языков капала бурая кровь. На месте прилегания головы чучела к стене бысро образовывались потеки крови. Она была такой темной и густой, что казалась похожей на деготь или древесную смолу. Медленно она стекала по камням, растекаясь между стыками, и скапывала на пол.

Стэфан оглянулся. Головы медведей и волков, оставшихся позади, смотрели ему вслед, раскрыв пасти, из которых буквально лилась кровь. Он даже не был уверен, что в животмном на самом деле может быть столько крови. На мгновение он подумал, что это сон. И в тот же миг головы начали выть, рычать и вопить. Повинуясь своим инстинктам, Стэфан побежал вперед, надеясь найти какую-нибудь дверь. Звери проводили его взглядом, изрыгая кровь, и по полу уже текли кровавые ручейки.

Он бежал и бежал, и подошвы его сапог шлепали по лужам крови, но коридор не желал заканчиваться. Внезапно он остановился, огляделся, и перевел дыхание: все прекратилось. Головы животных все так же были устремлены на него, но кровь перестала течь. Она и вовсе исчезла. Он опрометчиво решил, что все позади и он в безопасности. Только лишь Стэфан облегченно выдохнул, как вокруг него раздался треск. Каменные стены начали трещать по швам и разваливаться. К нему навстречу выходили тела тех самых убитых животных. Да куда там тела, это были скелеты, на которых местами висели куски гниющей плоти. Прежде они были замурованы в стенах, а теперь рвались прочь и стремились к нему. Их кости белели в полумраке коридора, суставы визгливо поскрипывали при каждом их движении, а кости глухо стучали. Все звуки вместе сливалось в какофонию жуткого шума. Головы мертвых животных все так же глядели на него тусклыми огромными глазами, а их мертвые тела, в то же время, шагали к нему. Стэфан рухнул на колени, взмолившись.

- Молю вас о прощении и пощаде! - выкрикнул Стэфан, поднимая сложенные в молитве руки к мертвым телам животных. Животные замедлили свой ход, но не остановились.

- Клянусь, я никогда больше не убью ради забавы. - продолжал Стэфан - Я очень сожалею.

Но животные продолжали движение. К ним присоединились призраки. Призраки волчат, небольших мохнатых кабанчиков, лисят, птенцов. На некоторых еще даже не выросла настоящая шерсть - лишь тонкий пушок торчал во все стороны, други протяжно и беспомощно пищали, птенцы, еще не оперившиеся, били крыльями, отчаянно пытаясь взлететь. Стэфан ошеломленно смотрел на призраков. Крошечные прозрачные существа жались к скелетам своих родителей, шагавших к Стэфану.

Стэфан опустил голову, закрыв лицо руками, и по его пальцам потекли слезы. Он все осознал. Осознал, сколько смертей повлекли его прихоти, глупые ничего не стоящие развлечения. Он почувствовал чудовищную боль, разрывавшую его сердце и эхом разливавшуюся по всему телу. Он осознал. Он раскаялся. Какофония прекратилась. Подняв глаза, он не обнаружил перед собой ничего, кроме пустоты.

- Эй, Стэфан! - раздался голос Ловака - Эй, человек. - повторил он.

В следующий миг Стэфан открыл глаза, и тонкая брешь между сном и явью рухнула, вуаль сна рассеялся, унося с собой весь ужас пережитого, оставляя по себе лишь отдаленное чувство тревоги и раскаянье.

- Что, что случилось? - недоумевая, спросил Стэфн. Он протер глаза и огляделся по сторонам, вспоминая, где находится. Он сел, опираясь на землю.

- Ты так громко бормотал во сне, что мы решили тебя разбудить, пока с тобой не стало чего плохого. - криво улыбнувшись, ответил Ловак.

- Спасибо, наверно. - недоуменно пробормотал Стэфан.

Он не стал мучать себя потугами воспомнить весь улетучившийся сон, и не стал говорить охотникам о приснившемя. Лишь весь день с особой внимательностью оглядывал ближайшие окресности.

На вечер второго дня, когда они уже направлялись обратно, на пути в город дриад, Стэфан услышал печальную песню. Мотив был ему знаком, но слов разобрать он не смог. Песня лилась тонко и легко, звонкие голоса выводил каждый звук, и, теплой волною нежности, словно тончайшим кружевом, песня разливалась по лесным окресностям. Стэфан отчетливо различал три женских голоса. Мэйс и Ловак словно не слышали их. Стэфан отстал от них, и отправился в направлении, откуда доносилась песня. Ему показалось, что как только он приближался достаточно близко, голоса отдалялись, и ему приходилось идти все дальше, чтоб увидеть тех загадочных певиц.