Стивен Браст - Валлиста

Опять же зачем делать потайным ход для слуг? Отсутствие дверей для слуг в каком-то смысле было самой странной и необъяснимой вещью из тех, что я пока что здесь видел, а это что-то.

Да прокляни их Вирра.

Двери на противоположной стене были точно такими же, как те, через которые я вошел. Я распахнул их. Там было темно.

"Босс..."

Я шагнул в темноту.

На сей раз, когда я переступил порог, у меня на какой-то миг закружилась голова, в глазах потемнело и даже зашумело в ушах. Потом все пропало, и я...

...оказался сидящим в кресле.

Уже интересно.

Кресло было твердым и деревянным, и передо мной, а также справа и слева, располагалось еще много таких же. А прямо впереди, за всеми этими креслами, была...

Я находился в театре. Большом театре, учитывая, что располагался он внутри другого здания. Благодаря многим годам обращения с цифирью я с одного взгляда мог оценить, что здесь примерно три сотни мест. Сценический помост, выполненный в виде традиционного шестиугольника, поднимался фута на четыре и был отлично освещен со всех сторон. Как вы понимаете, театр подобных размеров никоим образом не мог поместиться за теми дверьми, через которые я вошел - как минимум он занял бы весь второй этаж. Следовало бы мне привыкнуть к бессмысленностям этого места, но - увы. Я поискал взглядом неизбежные зеркала, и отыскал таковые, над каждой из дверей.

Надо быть изрядным любителем театра, чтобы выстроить в собственном особняке театр на три сотни зрителей. Часто ли Атрант принимал гостей? Я снова обратил внимание на сцену - только что на ней никого не было, а вот сейчас это изменилось. Что ж, уже интересно.

В середине сцены стояла незнакомая мне женщина. Просто стояла, неподвижно замерев, и я также не двигался и молчал - примерно с минуту или около того. А потом заиграла музыка. Я не видел, откуда исходит звук, и уж точно не видел никого, кто исполнял бы ее, но это точно была музыка, да не простая, а на целый оркестр.

И она начала танцевать.

Я мало что знаю о музыке, и еще меньше - о танцах, но могу описать, как это чувствовалось. Словно равнины на севере, когда трава сгибается под напором суровых ветров, как будто склоняется. Словно леса на западе, когда снега начинают таять и ручьи бегут черными потоками по белому покрывалу.

Ее движение не прекращалось ни на миг - ладони чертили узоры в воздухе, ноги сгибались и распрямлялись, подпрыгивая, приседая; торс изгибался змеей, голова горделиво вздернута и раскачивается, и словно малейшее движение мышц даже ее век строго запланировано, точно выполнено и идеально соответствует ритму музыки.

Я понял, что затаил дыхание, и медленно выдохнул.

В общем, прошу прощения за сей поэтический экскурс. Все мы знаем, что я не по этим делам. Но иначе описать, что случилось, я просто не в состоянии, и это само по себе должно кое-что объяснить, правда?

И я сидел в пустом театре и смотрел на ее танец до тех пор, пока - уж не знаю, сколько времени минуло, - она остановилась, замерев в немыслимо прекрасной позе, свет померк, музыка стихла. Я сидел еще какое-то время, потихоньку приходя в себя и пытаясь сообразить, что все это значит, и тут она спрыгнула со сцены и подошла ко мне, сперва двигаясь по проходу между кресел, а потом вдоль ряда, где сидел я. Движения ее были текучи как вода, как ни банально звучит. Для драгаэрянки она была невысокой, примерно на полголовы выше Алиеры, а выражение "гибкая как тростинка" было специально изобретено, чтобы правильно ее описать.

Я же просто сидел и ждал, пока она не опустится в кресло слева от меня.

Она смотрела не на меня, а на сцену, с которой только что сошла. И проговорила:

- Меня зовут Хевлика.

- Влад. Вы потрясающе танцуете.

- Спасибо.

- Не могу даже вообразить, сколько часов тренировок нужно, чтобы научиться подобному.

Она кивнула, все еще глядя поверх кресел на пустую сцену.

- Я изучаю искусство на протяжении четырех столетий. Начала, когда мне не было и сорока.

- Научилась танцевать раньше, чем ползать.

- Да, есть такая поговорка.

- А еще мне понравился ваш выход.

- Мой?..

- Когда я вошел, сцена была пуста. Я посмотрел в сторону, потом снова на сцену, а вы уже тут. Отличный фокус.

- А. Но это не мой фокус, а ваш.

- Да?

- Да. Разве вы не знаете? В любом представлении именно публика творит большую часть магии, которой сама же и очарована.

- Я слышал об этом, однако не думал, что все так буквально. Но я в этом не специалист. И как я сумел провернуть такое?