Джон Райт - Неспящий в ночи

Прошло много страшных и трудных недель, и припасы мои подходили к концу.

Однажды меня внезапно окружила толпа внелюдей: я вырвался, убив двоих дискосом, и сумел скрыться, пока остальные кромсали на куски своих товарищей.

Однажды нечто светящееся окружило меня туманными рукавами, но сверкание моего вращающегося дискоса поразило бестелесную плоть, хотя клинку нечего было рубить. Огненная струя ослабила напряжение, связующие мглистые пальцы, и искалеченная тварь, всхлипывая, улетела прочь.

Однажды из темноты бросилась на меня Гончая Ночи, и я перерубил ей шею, прежде чем тварь сумела дотянуться до меня; клинок дискоса выбросил искры в разверзшуюся рану, и огромные лапы чудовища заплясали шаткий танец. Падая, зверь уже не имел сил рвать мою плоть. Труп тихим голосом звал меня по имени и говорил мне жестокие слова, но я бежал. Я не стану записывать здесь тех слов: подобает замкнуть слух перед голосами Ночи.

Когда я проходил землями внелюдей, они заметили меня и начали охоту.

Меня оттеснили от дороги в ледяные земли. Каждый раз, ложась спать, я замечал, как растут холмы, отделяющие меня от пирамиды. Пришло время, когда я больше не видел Последнего Редута: даже высочайшая башня монстрономов не заглядывала туда, где я шел теперь. Для этих мест не было ни карт, ни названий.

Сперва я шел. Мои часы отсчитали двадцать часов - и я спал четыре. Во льду были трещины, и я бил в лед перед собой рукоятью дискоса, прежде чем сделать шаг. Потом я заметил, как громко отзывалось в ледяной тьме эхо моих звенящих ударов, и меня охватил страх.

Дальше я полз по льду в слепой темноте. Наверняка я полз кругами. Четыре двадцатичасовых перехода и полнедели ползком. Потом я ощутил, что воздух стал тяжелым. Давление было таким мучительным, что я не усомнился: рядом - одна из Внешних Сил. Было темно, и я видел лишь призраки света, порожденные усталыми глазами.

Не менее часа я лежал, скорчившись, обнажив предплечье, прижавшись губами к онемевшей без наруча коже над ампулой; но давление на мой дух не усиливалось, и я не слышал ни звука.

Тогда я пополз. Много, много часов я полз, спал и снова полз, чувствуя стоящего на льду за спиной, как слепец чувствует открытую топку печи. Это чувство помогало мне держать направление - неизменно прочь от него.

Пришло время, когда впереди я увидел свет. Я двигался к нему и спустя много часов почувствовал, что спускаюсь вниз. Ледяная тропа стала прерываться, и я полз от трещины к трещине, с одного ледяного вала на другой.

Свет становился ярче, и я уже не ощупью нашаривал путь. Вставив в глаз подзорное стекло, я осмотрел горизонт.

Там я увидел странный огромный силуэт - голову и плечи северо-восточного Стерегущего. Его макушка уходила в облака и дымы Ночных Земель, а влево и вправо от его плеч расходилось подобное крыльям сияние. Это светилась в ночи пирамида Последнего Редута.

Я стоял за спиной чудовища - никто до меня не видел его сзади. Его спина скрывала от меня Последний Редут - я находился в гигантской тени.

Холодный трепет пронзил меня. Так трепетал бы человек древности, проснувшись однажды на той стороне Луны (когда еще была Луна), что вечно обращена была прочь от Земли. Я дошел до Места, Где Молчаливые Убивают.

Когда отец Элленор отказал Перитою, они стали встречаться тайно, и сумрачный дом моего отца был местом их свиданий. Я помогал Перитою, потому что он просил меня помочь, а я был у него в долгу - но не думал, что поступаю правильно. Что до Элленор - она была прекрасна, а я был молод. Она едва ли помнила о моем существовании, но я ни в чем не мог ей отказать. У нее было множество поклонников. Как я завидовал им! Однажды, не совсем случайно, я застал Перитоя с Элленор. Они сидели у фонтана в оранжерее, недалеко от кабинета помощников отца. Оранжерея была выстроена вдоль лестницы Водопадного парка, ниже места, где тысячу лет назад пробило шахту. В верхней его части под яркими лампами лежал крутой склон, покрытый зеленым мягким дерном, и бурлили белые пенные водопады, падающие по ступеням и растекающиеся тихими прудами на площадках. На нижней площадке стояла статуя Основательницы в окружении наяд, и в льющейся из их кувшинов воде мелькали прозрачные плавники рыб.

Они были полускрыты листвой, но я видел, что Перитой сидит на траве, прислонившись спиной к бортику фонтана и обняв рукой обнаженные плечи Элленор. В другой руке он держал маленькую металлическую книгу, из тех, у которых страницы переворачиваются сами собой, а буквы блестят, как самоцветы. Цветущей стеной их окружала высокая трава и нежные ирисы. Ее голова лежала на его плече, и волосы темным водопадом стекали на его грудь.