Джон Райт - Последний страж Эвернесса

В полночь, в самую середину лета, на побережье, в древнем доме, не знающем перемен, Гален Уэйлок – уже не мальчик, но еще не мужчина – во сне услышал далекий размеренный звук морского колокола.

Он проснулся. Глаза юноши округлились от страха и изумления; он вцепился в пропитанные потом простыни, скручивая их в тугие жгуты. Сквозь венецианские окна спальни на кровать падал лунный свет. Тени скрадывали темное дерево стен и потолка. Снаружи доносился мягкий не умолкающий говор волн, бьющихся о скалы внизу.

Печальный перезвон смолк; слух теперь улавливал только земные шумы.

– Это мне почудилось! – лихорадочно бормотал он. – Это не настоящее, не взаправдашнее, такого не может быть! Только не теперь! Не со мной!

Если верить преданию, минуло более пятнадцати сотен лет с тех пор, как первый хранитель ордена заснул под дубом в Гластонбери в ожидании загадочного неуловимого голоса волшебного колокола над осиянными звездным светом волнами океанов, известных одним сновидцам. За время, пока он спал, выросшие омела и плющ сплелись с его волосами.

Гален сбросил покрывало и попробовал зажечь свет. Пальцы задели стекло, и он услышал, как лампа перевернулась, покатилась по ночному столику и свалилась на пол. Недовольно бормоча, юноша потянулся вниз, где на полу лежали брошенные возле постели джинсы, и нащупал в их кармане фонарик.

С минуту он сидел на краю кровати, лучом фонарика освещая себе левую руку и пристально разглядывая крохотный ожог на ладони. Он тяжело дышал, сгибал и разгибал пальцы, морщился от боли, а глаза его широко раскрылись от изумления.

Затем он с воплем вскочил на ноги.

Мгновение спустя Гален, задыхаясь, влетел в гостиную этажом ниже. В камине пылали, потрескивая, два толстых полена, а перед огнем сидел дедушка Галена Лемюэль. На каминной полке, по всей длине, стояли в ряд двенадцать зажженных свечей. Над полкой красовался высеченный в камне щит с изображением крылатого коня, вставшего на дыбы над двумя скрещенными ключами. Внизу был начертан девиз из двух слов: «Терпение и вера».

На противоположной стороне комнаты, напротив гербового щита, висел писанный маслом портрет темноволосого и темноглазого человека в черной сутане, с черной конической митрой на голове. На церемониальной нагрудной цепи у него висел тяжелый золотой ключ, а на коленях покоился конский череп цвета слоновой кости с единственным спиральным рогом во лбу. Портрет был выполнен в высокопарном, парадном стиле и перегружен тенями.

Дедушка Лемюэль пошевелился и отложил книгу, которую держал в руках.

– Убери этот свет. Если тебе приспичило выползти ночью, возьми лампу. После возвращения из колледжа ты стал крайне небрежно и беспечно относиться к правилам дома.

Гален выключил фонарик, и кружок света у его ног пропал.

– Дедушка, послушай! – нетерпеливо воскликнул он.

Дедушка Лемюэль веско продолжал:

– Твой отец тоже никогда не понимал, почему наша семья живет таким образом. Ему не хватало веры. Человек спокойно может обойтись без современной канализации и электричества.

Ярость Галена переборола его терпение.

– Не говори о нем так, словно он мертв! Он лишь вступил в армию и уехал.

– Не я, но высшие силы воспринимают недостаток веры у твоего отца как предательство древней клятвы нашей семьи. Он никогда не верил, что время придет… – Дедушка Лемюэль уронил голову, мрачно поджав губы.

– Дед! Оно пришло!

Дедушка Лемюэль выпрямился, моргая.

– Что такое, малыш?

– Я слышал морской колокол.

– Колокол?!

– Только что. Сегодня вечером. Когда держал вахту на внешней стене.

На лице у дедушки Лемюэля ничего не отразилось, но отблеск сдерживаемого возбуждения мелькнул в глазах.

– Мы должны быть осторожны. Явился ли в твоем сне хоть один из семи знаков Виндьямара?

– Я видел знак и получил зов. Видение морской птицы со светильником в клюве.

Лемюэль забормотал:

– Светильник? Светильник… Хм… Мм… Молот, кольцо, жезл, лук, титан, Грааль… Рог? Странно. Факел мог бы символизировать кровь титанов, но фонарь?.. Светильник не является одним из семи… – Выпрямившись, дедушка Лемюэль спросил Галена: – Откуда ты знаешь, что это был истинный сон, прошедший через врата рога? Провел ли ты три испытания?