Андрей Посняков - Шпион Темучина

В одной из сабель молодой нойон тут же признал свою, и воин, перехватив его взгляд, ухмыльнулся:

– Твое оружие в надежных руках, хогжимчи! Не думаю, чтоб оно тебе скоро понадобилось.

– Да, но все же хотелось бы получить его при отъезде. Сам знаешь, уважаемый, что нужно в дальней дороге – добрый конь, лук со стрелами и хорошая сабля. Так вернешь?

– Если на то будет приказ, – уклончиво отозвался воин.

Кроме него, невольных гостей сопровождали еще двое воинов, так что получалось трое на трое. Не самый плохой расклад: как видно, Черный Охотник не очень-то высоко оценивал воинские качества странствующих музыкантов. А, между прочим, напрасно!

Трое на трое. На такие шансы можно было ловить. Трое на трое… если не считать многих тысяч воинов, располагавшихся по всей видимой округе.

Первый гэр, куда они завернули, принадлежал жилистому вислоусому старику, старейшине рода Кабарги. На курултай он явился, как и положено, с кучей воинов и домочадцев, которые восприняли появление хогжимчи с большим интересом.

– Они споют вам песнь о страшных ужасах, творящихся на земле Темучина, бывшего беглого раба и разбойника, – войдя в гэр, важно заявил главный страж – тот самый, широкоплечий, с двумя саблями. Звали его Кэргэрэн Коготь. Почему именно Коготь, Баурджин не спрашивал – зачем? Тут были более интересные дела.

Хозяин гэра самолично протянул гостям серебряную пиалу с кумысом, символизирующим чистоту помыслов и побуждений. Как и положено, нойон принял напиток двумя руками, отпил и, поклонившись на четыре стороны, передал чашу Гамильдэ-Ичену, а уж тот, проделав те же манипуляции, – Сухэ.

После чего все расселись на кошмах – немного перекусить. Не принято был переходить сразу к делу, даже если и дело это состояло в усладе слушателей. Люди Кара-Мергена отлично понимали это, а потому и не нервничали, не подгоняли.

– Пусть счастье никогда не покинет этот гэр и его обитателей, – слегка обглодав баранью лопатку – почетный кусок! – Баурджин, по обычаю, передал ее своим спутникам. – Далеко ль ваши пастбища?

Обычный вопрос, предусмотренный правилами вежливости, не должен бы вызвать никакого подозрения у стражей. И кажется, не вызвал – все трое воинов, довольно сопя, поглощали вареные бараньи мозги – вкуснейшее блюдо!

– Наш род кочует по восточным берегам озера Буир-Нур, – пояснил старик.

Буир-Нур! Так вот они откуда! Это очень, очень близко от кочевий Темучина. Только переправиться через реку Халков – Халкин-Гол.

– Достаточно ли там травы этим летом? Сыт ли скот?

Тоже обычные вопросы, их и полагалось задавать в гостях.

– Спасибо, скот сыт и травы хватает. Правда, давненько уже мы не были в родных кочевьях – с весны. А как вы? Какие новости?

– Все хорошо, слава богам и вечно синему небу, – окунув палец в пиалу, Баурджин побрызгал кумысом на четыре стороны, после чего сказал, словно бы между прочим: – Я знаю ваши места, там трудно кочевать – сопки, ущелья, овраги. Видать, в вашем роду много мужчин…

– Три сотни воинов на сытых конях выставил мой род под знамена великого Джамухи! – с гордостью отозвался старик.

Три сотни воинов из рода Кабарги, чьи кочевья – на восточном берегу озера Буир-Нур…

– Уважаемые хогжимчи хотят пропеть вам песни о гнусном клятвопреступнике Темучине – конокраде и пожирателе людей, – покончив с мясом, Кэргэрэн Коготь явно намекал гостям о том, что пора бы и приступить к делу.

Ого, вот как! Оказывается, Темучин здесь известен как клятвопреступник, конокрад и пожиратель людей, надо же!

Баурджин улыбнулся и кивнул своим:

– Богино дуу – короткая песня о Темучине.

Сухэ негромко ударил в бубен. Гамильдэ-Ичен тронул струны хура.

– Это было давно, давно, давно-о-о-о-о… – как можно более уныло затянул нойон. – Когда покинувший свой род Темучин рыскал в степях от Онона да Керулена, один, как побитый пес.

– Побитый пес! – восхищенно причмокнул хозяин гэра. Видать, это выражение пришлось ему по вкусу.

Гамильдэ-Ичен скривился.

– А потом сколотил шайку-у-у-у… – продолжал выть Баурджин, более-менее ритмично пересказывая вкратце историю «бандформирования» Дикой Оэлун и ее «гнусных дел».

К его удивлению, песня понравилась не только хозяевам, но и стражам. После ее окончания и те и другие шумно выражали свое одобрение, со смаком повторяя понравившиеся слова и выражения:

– Злоковарный дух Тьмы!

– Черный, как его же мысли!

– Побитый пес, однако! Побитый пес.