Андрей Аливердиев: У Лукоморья

Кот говорил и говорил, и каждый узнавал себя.

«…Каждый из них пытался выгадать что-то для себя, но проиграли они все.

Сегодня ситуация та же…»

Когда Кот закончил, мы решили включить телевизор. Как не странно, он работал. И пришибленный диктор поведал нам такое…

Англия практически полностью ушла под воду. Та же участь постигла западное побережье Соединенных Штатов. Иванка даже предложила это отметить, то есть отпраздновать, на что Соловей зло блеснул глазами в ее сторону.

— Она права, — вмешался в разговор я. — Я конечно понимаю, что это была твоя последняя родина, но все же не хрена было бомбить бедных сербов, иракцев, сомалийцев… Продолжать можно долго.

— Только не надо нас жалеть, — это уже относилось ко мне. — Мы можем просить о братской помощи, но не о жалости.

— Только не заводись. Не забывай, кем я был, когда мы с тобой познакомились. — И уже всем добавил. — Наступающий мир лучше уходящего. Так не будем жалеть то, что должно было погибнуть. И поднимем наши бокалы за мир грядущий!

Мир перестроился. [73]Города стирались с лица Земли вулканами и наступающим океаном. Новые же земли поднимались из океана. Этот факт мог бы дать большую пищу новым географам и первооткрывателем, если бы такие могли появиться в этом перестраивающемся мире. Начали сбываться апокалиптические предсказания. Если бы мамонты были живы, то они наверняка бы вымерли. Но случилось наоборот. Из раскрывающихся граней на землю хлынули обитатели других миров, в том числе и выжившие там мамонты. Когда-то таким же образом сюда пришли люди. Теперь же шли чудовища, мамонты среди которых были редким, я бы даже сказал приятным, исключением.

Мы же готовились к битве. Готовились… Как вообще интересно устроен человек. Находясь в преддверии он на что-то рассчитывает, к чему-то готовится, что-то ждет. Когда же наступает час действия, вдруг выясняется что все не происходит совсем не так. Пока думаешь, что делаешь только первые шаги, вдруг выясняется что и делать-то уже и нечего. Точнее не нечего, а просто незачем и неохота. И это естественно. Не одно живое существо не может находится в состоянии нервного напряжение сколь-либо длительное время. И как-то незаметно, но от этого не менее обрывисто наступает апатия.

Обычно таким образом и разоружают террористов. Помните, когда последователи Тупак-Амару захватили дипломатов в Перу. Это был тот редкий случай, когда террористами были честные, мужественные, и, не побоюсь этого слова, хорошие люди. По крайней мере, они не хотели лишней крови. Поэтому были застигнуты врасплох и убиты, когда чувство опасности притупилось, и они начали позволять себе расслабляться игрой в футбол. Ведь те, за кем сила никогда не играют по правилам, о которых они кричат, обливаясь слюной.

Вот и мы так готовились к битве. А реально просто слонялись, создавая видимость бурной деятельности, и теша друг друга громкими словами.

Конструктивным можно назвать, пожалуй, лишь новое рождение Локки (Соловья), которое произошло практически сразу в одном из магических соседних измерений, где он за несколько дней достиг своего первозданного вида. К сожалению, я был лишен возможности курировать этот процесс, ибо не хотел причинять боль ни Фрее, ни Милице.

Готовились к битве и наши недруги, часть из которых, как это не печально, совсем недавно были друзьями. Черт побери, просто подумать, как это страшно, что кто-то войти в твое сознание и пожрать его, сделав послушным зомби. И что самое страшное, что пожирание это происходит медленно.

Однажды, в одном из измерений я встретил Васю. Честно говоря, мы оба были рады этой встрече. Я попытался его уговорить вернуться на нашу сторону, но он, вероятно, уже не мог. Он напомнил мне смятение Арджуны перед битвой, и наставления Кришны. [74]Да я сам их помнил. Нам оставалось только биться. Раздосадованный, я пошел прочь, демонстративно оставив открытой спину.

— Зря ты повернулся ко мне спиной, — Вася словно прочитал мои мысли, но в его словах вместе с глобальной безысходностью сочеталась какая-то, я бы сказал, локальная сила.

Меня передернуло.

— Зря ты повернулся ко мне спиной, — проговорил опять он. — Я мог бы убить тебя. Ведь я — сын Убба-Сатлы!

На этот раз меня передернуло основательно. После начала этого Апокалипсиса, меня было не так просто убить. Можно было вспомнить, хотя бы мою балканскую авантюру. Убить теперь меня мог только равный, или высший. Я не считал Васю таковым, и как теперь понял, зря.