Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

Ладвиг мельком насчитал не менее шести человек, устроившихся за столом, или лежавших на криво сколоченных топчанах. Двое из сидевших за столом играли в кости. Перед каждым лежала кучка мелких вещей, среди которых сержант заметил срезанные с его башмаков пряжки. На одном из топчанов одетый в пёстрые лохмотья бандит приподнял согнутую в колене ногу и звучно испускал газы, пытаясь, таким образом, выдать незамысловатый мотив. Ещё пара подобных же оборванцев восторженно рукоплескала исполнителю и даже пробовала подпевать.

На пленника никто из бандитов внимания не обратил, а на проходившем по коридору Арне, каждый из них, хоть на миг, но останавливал настороженный взгляд. Из чего не трудно было сделать вывод, что этот человек являлся главарём банды и держал всех в полном повиновении.

Символично, что бородач выбрал для себя резиденцию, судя по всему, бывшую когда-то комнатой для надзирателей. Помещение располагалось в самом конце коридора и отличалось от камер, прежде всего тем, что имело обычную дверь вместо решётки. Первое, что бросилось в глаза Ладвигу — стоявшая в углу унтер-офицерская полупика. Уже догадавшись, что это не трофей, он окинул помещение взглядом и ничуть не удивился увиденному. Обстановка в комнате была более, чем скромной и состояла из стола с выскобленной добела столешницей, двух табуретов и аккуратно застеленной кровати. Никакого намёка на грязь и беспорядок, с которыми не пытались бороться остальные члены банды.

Арне закрепил факел на стене, указал на один из табуретов:

— Садись. Угощать тебя не стану. Сам виноват — без приглашения явился. А поговорить надо.

Бородач уселся напротив и молча стал разглядывать сержанта, так и не успевшего осознать, что его статус от простого пленника внезапно повысился до гостя. Ладвиг, словно на докладе у старшего по званию, выдержал положенное время взгляд начальства и вежливо отвёл глаза в сторону.

"Капитан городской стражи тоже любит долгие паузы, чтобы как следует потомить подчинённого. Дурацкая привычка. А бандит, похоже, в прошлом был стражником…".

— Кто из Магистрата курирует следствие?, — неожиданно спросил Арне, когда уставший ждать вопросы сержант уже переключился на свои мысли.

— Ратман Олдрик.

— Ратман… Это не тот Олдрик, что раньше занимался поставками ячменя в монастырскую пивоварню? Он ещё три длинных сезона тому назад собирался отойти от дел и баллотироваться в Городской Совет.

— Наверное, он, — пожал плечами Ладвиг. — Я не так давно живу в городе.

— Однако тебе доверяют важные дела. — задумчиво произнёс бородач. Наклонившись вперёд, он медленно произнёс: — Отвечай коротко и по существу. И не вздумай дуть мне в уши. Что конкретно хочет знать Магистрат?

"Вряд ли его заинтересует история с демоном. Что сказать? Долго думать нельзя… — застучала в голове настойчивая мысль. — Ни в коем случае…".

Перед мысленным взором Ладвига мелькнули условные знаки, которые подавал ему ратман. Больше всего почему-то запомнился мизинец с жёлтым кривым ногтем, и сержант сказал первое, что пришло в голову:

— Золото. Нелегальные поставки.

Ждавший ответа бородач выглядел опасным, как изготовившаяся к броску одичавшая собака. Услышав о золоте, он медленно выдохнул, вцепившиеся в край стола пальцы разжались. Видимо, услышал именно то, что ожидал, и теперь напряжение постепенно спадало.

— Ясное дело, — недобро усмехнулся бандит. — Конечно. Как будто их там ещё что-нибудь интересует… Кто на нас навёл?

— Курьерша, переносившая золото… — осторожно начал Ладвиг, думая, лишь о том, что отвечать, если бородач спросит о причинах её смерти, — …погибла. Я со своим помощником с утра зашёл к ночному мастеру узнать что-нибудь о её особых приметах. Там мы наткнулись на вашего хромого. Он, оказывается, приходил на опознание. Так, следуя за ним, мы сюда и попали.

— А что мне было делать, Арне?, — заскулил по ту сторону двери хромой. — Кто же знал, что они сразу полезут по трубам. Что ты с ним до сих пор возишься? Давно пора перерезать глотку, и дело с концом!

Его вмешательство оказалось кстати — бородач отвлёкся, и вопроса про обстоятельства гибели курьерши не последовало. Уловив доносившиеся через замочную скважину возгласы, бандит поморщился и вышел из комнаты.

— Что ж ты им сам глотки не резал, если храбрый такой?, — он не полностью закрыл дверь, поэтому Ладвиг слышал каждое слово. — Ты же их сюда привёл, червь навозный!

"Странно. Неискренне как-то ругается. Как будто его не так уж это и беспокоит".