Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

— Так ты не на Кэссиана работаешь?, — впервые в голосе графа послышалось удивление.

— Я же говорил…

— Если я безоговорочно буду верить всему, что мне говорят, то не проживу и декады. Выкладывай, что знаешь об этом отце Йохане.

Сержант рассказал про обоих монахов, не став уточнять статус Корнелиса.

— Может, и к лучшему, что чернорясник мёртв. — Фридхелм задумался, потом обратился к одному из рыцарей: — Там за дверью ждёт Райнер. Приведи его сюда.

Закованный в доспехи воин шевельнул острием меча, перед тем, как его убрать из раны на груди Ладвига, и отправился выполнять приказание. Отсутствовал он недолго, приведя с собой ещё кого-то, передвигавшегося по паркету шаркающей старческой походкой.

— Погляди на эту штучку, Райнер — обратился граф к человеку, которого лежавший на полу сержант видеть не мог. — Проверь, исправна ли она. Также меня интересует, как это у вас говорится, на какое расстояние возможна передача сигнала.

— С виду вполне исправна.

Услышав его голос, Ладвиг понял, что с оценкой возраста не ошибся.

— Как насчёт дальности?

— У таких — незначительная. Не больше мили. Это устройство сейчас отключено. Его собственная память слишком мала, чтобы записывать постоянно. Находясь вне досягаемости приёмника сигнала, оно самопроизвольно выключается.

— Что-то я не пойму, — нахмурился Фридхелм и спросил у сержанта: — Когда ты получил медальон от монаха Йохана?

— Перед поездкой к егерям. Святой отец сказал, что этот символ добавит мне солидности.

— Как бы ни так! Просто он очень хотел узнать, о чём ты беседовал с Манфредом и этим, как его… Эгоном. Как давно ты расстался с монахом?

— Вчера утром.

— И во дворце вы вместе не появлялись?

— Нет. Я был один.

— Это меняет дело. Проверь, Райнер, записано там что-нибудь вообще, или нет.

Графу передали медальон, который он приложил к уху, а сам стал смотреть на Ладвига. Наступила тишина, прерывавшаяся только поскрипыванием доспехов и стариковским покашливанием Райнера.

— Похоже, что ты и вправду простой служака, — сказал Фридхелм, отложив в сторону металлический диск. — Наивный и глупый. Этот Йохан облапошил тебя как деревенского дурачка. Да и какой он монах? Отвратительный колдун, прикрывающийся личиной служителя Богов. Не веришь?

Сержант насупился и отрицательно помотал головой:

— Не нужно дурно отзываться об усопшем. В нём была святость, позволявшая творить чудеса.

— Чудеса?, — засмеялся граф. — Потрясающе! А в колдунов ты веришь?

— Верю. — согласился Ладвиг. — Много зла творят они.

— Значит, должен был слышать, что колдуны наделяют особой силой амулеты, и те дают им возможность привораживать людей. Вот это, — Фридхелм поднял со столика медальон, держа его за обрывок цепочки, — амулет, сохраняющий в себе частичку чёрной души колдуна. С помощью него тебя и приворожили. Не веришь? Держи, убедись сам.

Граф швырнул медальон сержанту и спросил у Райнера:

— Что там нужно повернуть, для повтора?

— Ободок на тыльной стороне до лёгкого щелчка.

— Ваш Райнер тоже произносит словечки, которые я слышал от одного из монахов. — сказал Ладвиг.

— Он когда-то был одним из них, — пояснил Фридхелм. — Но вовремя понял, с кем имеет дело.

Сержант покосился на рыцарей, поднёс медальон к уху и выполнил инструкции Райнера.

"…да, я понемногу осваиваюсь здесь, — раздался голос, без сомнения, принадлежавший брату Йохану, — мне выделили в помощники какого-то унтера из состава городской стражи. Они настолько поверхностно относятся к проблеме, что назначили дознавателем простого сержанта. Парень не слишком умный, но вроде бы ответственный. Постараюсь встряхнуть его мозги и направить в нужную сторону. Если правильно расставить акценты, то он будет ходить на задних лапах и брать корм у меня с ладони. Это в идеале. Главное, чтобы не чинил никаких препятствий. Думаю, проблем не возникнет. Как только у тебя будут результаты, сразу же свяжись со мной".

— Ещё есть обрывок твоего разговора с какой-то женщиной. — сказал граф, внимательно наблюдавший за тем, как менялось выражение лица пленника. — Но там ничего интересного.

Ладвиг закрыл глаза и, скрипнув зубами от гнева, возбуждённо произнёс:

— Это какая-то некромантия! Он не может говорить! Не может! Я сам видел его мёртвым! Я могу отличить мёртвого человека от живого! Поверьте мне!

— У меня нет причин тебе не верить. Дьявольский амулет явил голос монаха из преисподней, где он, без сомнения пребывает в настоящее время.