Майкл Муркок - Бык и копье

– Когда ты отправляешься? – спросил Джери, разглядывая его.

– Завтра. – Корум взвесил на руке копье. – Если их призыв будет успешным. На рыжем коне я поднимусь на холм. Я должен ехать к ним.

Джери не стал спрашивать, как Корум окажется в роще, да и сам Корум еще не думал над этой проблемой. Придут в действие какие-то странные законы – это было все, что им стоило знать. И очень многое зависело от внутренней силы людей, ждавших в дубовой роще и взывающих к нему.

Вместе они быстро подобрали остальное вооружение и поднялись на зубчатую стену замка. Отсюда открывался вид на необъятный океан к западу и обширные леса и болота, что тянулись к востоку. В бескрайнем чистом и синем небе ярко светило солнце. День был теплым и спокойным. Они говорили о старых временах, вспоминали погибших друзей и гибель изгнанных богов; зашел разговор о Кулле, который обладал мощью, большей чем у любого Владыки Порядка или Владыки Хаоса и который, казалось, не боялся никого и ничего. Они стали предполагать, куда могли исчезнуть Кулл и его брат Ринн – может, они ушли в другие миры за пределами Пятнадцати плоскостей, и интересно, напоминают ли хоть как-то эти миры Землю.

– И кроме того, конечно, – сказал Джери, – возникает вопрос о Пересечении Миллиона сфер и о том, что произойдет, когда пересечение завершится. Как ты думаешь, оно уже подошло к концу?

– После Пересечения будут новые законы. Но кто их установит? И для кого? – Корум прислонился к стене, глядя на узкий залив. – Подозреваю, что эти законы придется устанавливать нам. Но мы же ничего не знаем. Мы даже не знаем, что есть зло, а что – добро, или, точнее, существует ли на свете и то и другое. Куллу были чужды эти мысли, и я завидовал ему. Мы же достойны жалости! Я жалок, потому что не могу жить без преданности чему-то! То, что заставляет меня спешить к тем людям, – это сила? Или слабость?

– Ты рассуждаешь о зле и добре и признаешься, что не знаешь их подлинной сути, – то же самое ты можешь сказать о силе и слабости. Эти слова бессмысленны. – Джери пожал плечами. – Для меня имеют значение и любовь, и ненависть. Кое-кто из нас наделен физической силой – я-то это вижу. А другие физически слабы. Но какое отношение к этим особенностям имеют свойства человеческого характера? И если мы не презираем человека за то, что ему не повезло и он не обладает физической мощью, почему его надо презирать, если, например, он и не хочет быть сильным? Такие инстинкты присущи животным, и зверей они вполне устраивают. Но люди не животные, они люди. Вот и все.

Улыбка Корума была полна горечи.

– Кроме того, они и не боги, Джери.

– Да, не боги – но и не исчадия зла. Они просто мужчины и женщины. Мы были бы куда счастливее, допустив это! – Джери вскинул голову и внезапно рассмеялся. – Но, может, нам стоит проявить побольше сдержанности? А то мы пустились в ханжеские речи, друг мой. Мы воины, а не святоши!

Корум повторил вопрос, который задал прошлым вечером:

– Знаешь ли ты эту землю, куда я решил отправиться? Пойдешь ли и ты туда – сегодня вечером?

– Я не волен в своих поступках. – Джери стал мерить шагами мощеную кладку. – И ты это знаешь, Корум.

– Я надеялся на тебя.

– Корум, в этих Пятнадцати плоскостях у тебя существует множество воплощений. И возможно, что где-то другому Коруму нужен спутник, и мне придется отправиться с ним.

– Но ты в этом не уверен?

– Нет, не уверен.

Корум пожал плечами.

– Если твои слова правдивы, наверное, я должен признать, что так оно и есть, – значит, я могу встретить другое твое воплощение, которое не знает своей судьбы?

– Как я говорил тебе, память часто подводила меня. Как в этом воплощении она подводила тебя.

– Мне остается надеяться, что мы встретимся в этом новом измерении и узнаем друг друга.

– И я тоже на это надеюсь, Корум.

Этим вечером они сели играть в шахматы. Друзья почти не говорили между собой, и Корум рано пошел спать.

Когда снова возникли голоса, он, медленно подбирая слова, обратился к ним:

– Я явлюсь в доспехах и с оружием. Я буду верхом на рыжем коне. Вы должны изо всех сил звать меня. Я даю вам время отдохнуть. Соберите все свои силы и через два часа начинайте призывать меня.

Через час Корум встал и спустился вниз, прямо на шелк и парчу надел доспехи. Конюх вывел во двор замка коня. Держа поводья в правой руке и положив серебряную руку на рукоять меча, Корум обратился к своим слугам, сказав, что уезжает на поиски приключений и, если он не вернется, они, именем Корума, должны держать замок Эрорн открытым для любого путника, нуждающегося в убежище, а также отменно кормить его. Затем он миновал ворота, спустился по склону холма и углубился в густой лес – так он скакал примерно сто лет назад, когда еще были живы его отец, мать и сестры. Но тогда конь нес его сквозь утро. А теперь он ехал в ночь, под бледной луной.