Дэвид Эддингс - Рубиновый рыцарь

Они прокарабкались еще немного вверх и оказались перед небольшим озерцом, окруженным ежевичными кустами и побелевшими от времени пнями. На противоположной стороне высилась голая отвесная скала, в которой не было видно никаких отверстий.

— Вот она, — прошептала Флют.

— Ты уверена, что это то самое место? — спросил Кьюрик. — Довольно похоже на монолитную скалу.

— Да, это то самое место. Гвериг просто прячет вход в пещеру, — она подвела их к скале по едва заметной тропке.

— Это вот здесь, — сказала она мягко, положив руку на каменную стену скалы. — Теперь мы вот что будем делать: мы с Сефренией соткем заклинание, когда мы выпустим его, оно вольется в тебя, Спархок. Сначала ты почувствуешь себя очень странно, но потом внутри тебя возникнет огромная сила. В тот самый момент я скажу тебе, что делать дальше, — Флют тихо и мягко запела, ей вторила Сефрения, произнося на стирикском какие-то слова, потом они обе одновременно указали на Спархока.

Глаза его заволокло туманом, он чуть не упал. Спархок почувствовал себя слабым, как младенец и копье Алдреаса в руке налилось непомерной тяжестью. Но вдруг ощущения сменились — копье вдруг вообще перестало что-либо весить и по телу его разлилась волна удивительной силы.

— Теперь, — сказала Флют, — направь копье на скалу.

Он поднял руку с копьем и сделал так, как она сказала.

— Иди вперед, пока копье не коснется стены.

Спархок сделал два шага и почувствовал, как наконечник копья уперся в скалу.

— Выпусти всю силу через копье.

Он сосредоточился, собирая всю свою силу. Кольцо на его левой руке нагрелось и задрожало. Спархок выпустил скопившуюся в руках мощь по древку копья в широкое лезвие.

Казавшаяся незыблемой скала задрожала и исчезла, открыв очертания темного неправильного отверстия — входа в пещеру.

— Вот она! — ликующе прошептала Флют. — Пещера Гверига.

В пещере пахло землей и заплесневелыми камнями. Откуда-то из темноты доносился звук беспрестанно капающей воды.

— Где он скорее всего может быть? — прошептал Спархок.

— Начнем с его сокровищницы, — ответила Флют. — Он любит рассматривать свои драгоценные камни. Это там, внизу, — она указала на открывающийся перед ними темный проход.

— Но там совершенно темно, — сказал Спархок.

— Я позабочусь об этом, — отозвалась Сефрения.

— Но только тихо, — предупредила Флют. — Мы не знаем точно, где находится Гвериг, а он может слышать и чувствовать магию, — она пристально посмотрела на Серению и спросила: — Ты хорошо себя чувствуешь?

— Лучше чем раньше, — ответила Сефрения, перекладывая меч сэра Гареда в правую руку.

— Хорошо, а то мне нельзя ничего делать — Гвериг сразу узнает мой голос.

Сефрения подняла меч, заговорила по-стирикски и щелкнула пальцами левой руки. Кончик меча засветился крошечной добела раскаленной искоркой.

— От этого не так уж много света, — сказала она, — но сделать больше я не могу, Гвериг может увидеть. — С поднятым мечом она вошла в темную галерею. Мерцающий кончик меча был похож на светлячка в кромешной тьме, но света хватало, чтобы видеть, куда идти и различать преграды на полу галереи. Проход неуклонно вел вниз, забирая немного вправо. Пройдя несколько сотен шагов, Спархок понял, что это не естественная пещера, а выдолбленный в монолитной породе коридор, широкой спиралью спускающейся в недра горы.

— Как Гвериг ухитрился сделать это? — прошептал он Флют.

— При помощи Беллиома. Старый, естественный проход гораздо длиннее и очень крутой. Гверигу приходилось тратить целые дни, чтобы вылезать из пещеры, к тому же мешало его неуклюжее сложение.

Они двигались дальше, стараясь ступать бесшумно. Вскоре они прошли через огромный зал, где с потолка свисали полупрозрачные известковые сосульки, с которых постоянно капала вода, а навстречу им с пола поднимались островерхие столбы. Проход выводил из зала и углублялся дальше, в глубину горы. Их светильник потревожил целые полчища летучих мышей, подремывавших, вися вниз головой на известковых неровностях потолка, и маленькие создания с писком устремились прочь огромным черным облаком.

— Ненавижу летучих мышей, — выругавшись, прошипел Кьюрик.

— Они же безвредные, — прошептала Флют. — Летучая мышь никогда не налетит на тебя даже в полной тишине.

— Неужели у них такие хорошие глаза?

— Нет, уши.

— Ты прямо все знаешь, — сварливо прошептал Кьюрик.

— Еще нет, — серьезно сказала она. — Но я стремлюсь к этому. У тебя нет чего-нибудь съестного? Я что-то проголодалась.