Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

Из книги «Императоры Мельсена и Маллореи», Мельсенский университет.

Происхождение Мельсенской империи навсегда останется для нас тайной. Согласно некоторым легендам, предки мельсенцев прибыли на утлых суденышках из-за океанских просторов, лежащих к югу от Мельсенских островов; другие предания утверждают, что Мельсен является ответвлением своеобразной культуры, все еще существующей в Далазии. Как бы то ни было, Мельсен — древнейшая цивилизация в мире.

Мельсен всегда был тесно связан с морем, и его первоначальная территория занимала острова у восточного побережья Маллорейского континента. Столица, также именуемая Мельсеном, превратилась в крупный центр культуры и просвещения еще в то время, когда Тол-Хонет был деревней, а Мал-Зэт — убогим скоплением шалашей. Только Келль мог соперничать с древней обителью мельсенцев.

Но глобальная катастрофа положила конец блистательной изоляции Мельсена. Несчастье произошло далеко на западе около пяти тысяч лет назад. Ангараканцы и алорийцы считают его причиной теологический диспут между богами. Такое объяснение едва ли можно принимать всерьез, однако оно отражает попытки примитивных умов объяснить явления природы.

Катаклизм, какова бы ни была его причина, вызвал сильный разлом протоконтинента и колоссальные приливные волны. Уровень воды в морях то повышался, то понижался, покуда береговые линии наконец не приобретали современные очертания. Мельсен долго не мог справиться от последствий катастрофы.

Добрая половина древней страны оказалась под водой. Но хотя материальные потери были чудовищными, значительная часть населения уцелела. Эти несчастные заполнили жалкие клочки суши, оставшиеся от цветущих некогда островов. Столица Мельсена, красивейший город, расположенный в горах, кипучая жизнь в котором не была подвержена сезонным влияниям тропического климата, господствовавшем в низменных районах страны, после землетрясения и потопа оказался на расстоянии не более лиги от побережья.

После периода восстановления стало ясно, что оставшаяся территория не в состоянии приютить все население. Поэтому мельсенцы обратили взоры на материк. Ближе всего находилась юго-восточная часть Маллореи, которую населяли люди той же расы, что и мельсенцы, говорившие на родственных языках. В этом районе находились пять весьма примитивных королевств — Гандахар, Даршива, Селант, Пельдан и Ренгель. Они были быстро побеждены значительно более развитой цивилизацией мельсенцев и поглощены их разрастающейся империей.

Доминирующей силой Мельсена была бюрократия, причем отлаженная государственная машина обладала редкой способностью находить лучшие варианты решения для любого вопроса, а главное — ей были чужды капризы власти, предубеждения, эгоцентризм отдельных чиновников, так часто потрясающие устои других государств. Мельсенская бюрократия зиждилась на трех китах: практичности, целесообразности и субординации. В менталитете мельсенцев господствовала концепция «аристократии таланта», в соответствии с которой каждый находил применение своим способностям. Если талантливую личность игнорировали в одном министерстве или отделе, можно было не сомневаться, что она найдет себе применение в другом.

Различные департаменты мельсенского правительства обшаривали новые провинции на материке в поисках гениев. Таким образом завоеванные народы непосредственно вовлекались в водоворот жизни империи. Привыкшие во всем руководствоваться здравым смыслом, мельсенцы не стали посягать на прерогативы королевских домов пяти континентальных провинций, предпочитая поставить себе на службу уже существующие органы власти, нежели создавать новые.

В течение следующих четырнадцати столетий Мельсенская империя процветала, находясь в стороне от теологических и политических распрей, раздиравших западную часть материка. Мельсенская культура была светской, богатой и просвещенной. Рабство оставалось ей неведомым, а торговля с ангараканцами и их подданными в Каранде и Далазии была чрезвычайно прибыльной. Старая столица Мельсена стала главным центром образования. Но, к несчастью, некоторые мельсенские ученые обратились к колдовству. Их заклинания и магические обряды превзошли суеверные ритуалы мориндимцев и карандийцев и начали вторгаться во все более мрачные и зловещие сферы. Они преуспели в знахарстве и черной магии, но самых ощутимых успехов мельсенцы достигли в алхимии.