Олег Серёгин - Дети немилости

Генерал побарабанил пальцами по своей маске.

- Государь, - сказал он, - полагаю, нам многое нужно обсудить.

И выразительно покосился на горца.

Итаяс рассмеялся.

- Я знаю все, что ты собираешься сказать.

Эрдрейари поднял бровь. «Вот как? – подумал я. – Значит, слеп горец только передо мной, на прочие фигуры Бездны это не распространяется? Странная избирательность». Я не сомневался в правдивости его слов, их слишком легко было проверить, и я сказал генералу, что таянца действительно безопасней оставить при нас – он может заговорить не к месту.

Онго покачал головой. Он все еще сомневался. Я подумал, что Итаяс непременно пожелает подловить его на чем-нибудь, чтобы посмеяться. Мне стало тревожно. Горец мог посмеяться очень жестоко, а под остроумием и обходительностью Эрдрейари скрывалась изрядная крутость нрава. «Если Итаяс зарвется, мне нужно будет осадить его с такой же жестокостью, - решил я и усмехнулся: – Бесы... я чувствую себя укротителем тигров». Что за роли приходилось мне исполнять в последнее время... разыгрывать то разведчика, то допросчика, то зверолова.

«Непривычно, - признался я сам себе, - но увлекательно».

Таянец уставился в потолок.

- Два века назад, - медленно проговорил он, - далеко на востоке, еще живым, ты совершил ошибку.

Эрдрейари переменился в лице.

- Уаррец по имени Неи тогда погиб, - продолжал Итаяс. – Много, много тысяч жизней ты взял вирой за его смерть и сам проклял себя за эту виру, но так и не насытился местью. В императоре Морэгтаи ты видишь повторение того человека через века. Ты хочешь защитить императора Морэгтаи.

Онго приподнялся, глаза его расширились.

«Неи Данари? – вспомнил я. – Цесаревич Неи, первый наместник Восточных островов... Когда фельдмаршал покинул Метеаль, островитяне подняли бунт, и Неи был убит. Онго подавил мятеж с такой жестокостью, что даже Покоритель народов Аргитаи ужаснулся. Выходит, Онго винил себя еще и в смерти Неи». Потом я застыл, пораженный другой мыслью: когда отец отправил меня к Эрдрейари в адъютанты, то приказал держать генерала в неведении относительно того, кто я. В Хоране моей жизни не раз грозила опасность. Онго только добродушно посмеялся, узнав, что по ночам гонял с поручениями наследника престола. Но что он почувствовал в действительности?

А потом погиб и государь Данараи.

«Онго боялся снова потерять того, кого клялся защитить, - мне стало горько. – Вот что заставило его нарушить закон. Из времен своей жизни он рассказывал мне только анекдоты и случаи из военной службы. Я не задумывался о том, каково быть поднятым спустя два века. Какие еще долги и ошибки прежних эпох тяготят его?..»

- И ты не боишься войны с Аллендором, - завершил Итаяс. – Ты уверен, что победишь.

Я очнулся.

Право! Премудрый Кайсен неспроста почитал меня наивным юнцом... «Кровь небесная, - подумал я. – Ну разумеется. Благородные чувства – далеко не главная причина. И почему моя мысль пошла таким путем? Бесы! Как, однако, полезно иметь при себе пророка. Итак, Онго уверен в победе».

Эрдрейари откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и щелкнул пальцами. Некоторое время он молчал, перебирал цепочки, соединявшие между собой его перстни, и размышлял. Я не торопил его. Когда-то я был подчиненным Великого мертвеца, но теперь я был его государем. Не я должен был переубеждать, а он – оправдываться.

- Это правда, - сказал, наконец, генерал.

- Эррет обо всем тебе рассказала.

- Нет. Я получил только краткую депешу – о Таяне.

- И ты перестал страшиться войны с Аллендором.

- Если война с Аллендором – не война высшего года, и итог ее не предопределен, чего страшиться? – Эрдрейари поднял взгляд. – Нужно действовать. Ты заключил союз с Рескиддой, Морэгтаи.

- Я прилагаю все силы для того, чтобы сохранить мир.

- Если таков твой приказ, то я подчиняюсь, - генерал склонил голову. Потом голос его стал суше: – Но ты покинул Данакесту, оставив вместо себя...

- Достаточно об этом, - прервал я. – У тебя не было полной картины событий, Онго. Военный совет не знал кое-каких деталей. Истефи и Гентереф готовы выйти из состава конфедерации и признать власть Ройста. «Серебряные знамена» могут оказаться в плену или быть атакованы – сразу по выходу из Лабиринта, с разряженными аккумуляторами.

- Что? Нужно...

- И атаковать аллендорцев в ответ, - завершил я, не давая Онго вклиниться с мгновенным решением; Эрдрейари напрягся. – А Аллендор, как известно всем на свете газетчикам, Королевство Выси. Какой материал немедля опубликуют все уличные листки? И какие настроения после этого воцарятся в обществе?