Дэвид Геммел - Вечный ястреб

— Теперь ты увидишь их, Касваллон, — сказал мерцающий Талиесен. — Они придут с юга, вслед за ребенком. Подумай, откуда лучше напасть на них.

— Сколько их будет?

— Предполагаю, что двое. Вызов даже одного демона требует колоссальной затраты сил, а Сая Якута-хан не считает серьезным противником. Но их может оказаться и больше: этот чародей молод и самонадеян.

Касваллон направился на юг, пересек замерзшую заводь и углубился в лес. У тропы стоял древний дуб — две его толстые ветки, как простертые в мольбе руки, тянулись футах в десяти над землей. Касваллон взобрался на правую и сел, прижавшись спиной к стволу.

Поджидая демонов, он думал о многом. В храбрости он недостатка не испытывал никогда — порой даже намеренно шел на риск, чтобы взбудоражить кровь, но теперь? Его жена, ребенок, весь его клан остались в другом мире, где над ними нависла беда. Тут уж не до молодечества. Если он погибнет в этом лесу, что будет с Фарленом, с Мэг, с Доналом? Касваллон чувствовал, как от страха у него сохнет во рту. Сигурни, конечно, тоже невинная жертва, но что такое ее жизнь против всех жизней Фарлена?

— Я готов сражаться, но умирать за тебя не стану, — тихо промолвил он. — Нельзя мне пока умирать.

Приняв это решение, он слегка успокоился. Взглянул на свои мерцающие красками руки и понял, что пальцы будет нелегко рассмотреть — к тому же они порядком замерзли. После того как он хорошенько растер их, пальцы загорелись тускло-красным огнем и опять погасли. Касваллон натянул овчинные рукавицы. Борода у него обросла льдинками. Разноцветный Талиесен шел к нему через озеро. Озяб, должно быть, старик в своих перышках.

Звериный вой разодрал тишину ночи. Касваллон снял рукавицы, приготовил стрелу. Еще немного, и в поле его зрения показалась маленькая светящаяся фигурка. Вот она споткнулась и покатилась в снег.

Касваллон смотрел на тропу позади нее. Там возникла чья-то громадная туша, за ней другая. Слева, ломясь прямиком через лес, надвигалась третья. Касваллон выругался: в них и верно было восемь футов, не меньше. Первый светился яркими красками. Пространство от шеи до живота занимали два пурпурных круга, соединенные красной перемычкой. Касваллон отвел тетиву к правой щеке и выстрелил. Верхний пурпурный круг, в который попала стрела, тут же вспыхнул золотом — это из раны потекла кровь. Вторую стрелу Касваллон послал в нижний круг. Зверь пронзительно завизжал, накренился влево и рухнул.

Обернувшись назад, Касваллон увидел, что девочка уже добежала до озера. Двое демонов близились к ней, Талиесен куда-то пропал. Горец сверзился с дерева, достал новую стрелу и помчался вниз по обледеневшему склону. Споткнулся о корень, выронил лук, полетел головой вперед. Он отчаянно зарывался пальцами в снег, но тут его спас другой корень, подвернувшийся под руку. Один из демонов был уже совсем рядом с девочкой. Лук остался где-то наверху, и Касваллон бросился на врага с ножом и коротким мечом. Нырнув под когтистую лапу, он вонзил нож в брюхо по самую рукоять. Ответный удар зверя подкинул его высоко в воздух. Он упал тяжело, ударившись плечом о ствол дерева. Левая рука отнялась. Смертельно раненный демон повалился на снег, но сзади уже наседал третий.

Касваллон вскочил, изрыгая ругань.

— Беги, дуралей! — крикнул ему Талиесен. В глубине души Касваллону очень хотелось послушаться: у него осталось так много незавершенных дел!

Демон смотрел не на него, а на ребенка у кромки озера, и Касваллон на миг испытал великое облегчение. Спасен! Девочка умрет, но он будет жить.

Еще мгновение — и он, в три прыжка преодолев расстояние между собой и чудовищем, вонзил меч в его широкую спину. Демон взревел и повернулся к нему лицом. Касваллон упустил рукоять, но клинок застрял в радужной плоти зверя. Когти разодрали воину плечо, швырнули его на снег.

Тогда над озером полыхнул свет. Железнорукий, мерцающий серебром, заслонил собой ребенка, обеими руками вскинув над головой призрачный меч. Зверь с рыком бросился на привидение. Меч опустился. Он не оставил никаких видимых следов, но демон дрогнул, зашатался и рухнул.

Талиесен вылез из кустов, где он прятался, и побежал к девочке. Зрение Касваллона утратило волшебные свойства, и все вокруг приняло свой обычный вид. Девочка, не мигая, смотрела прямо перед собой.

— Что с ней? — спросил призрачный король.

— Она ранена — только раны у нее не телесные, а душевные.

Касваллон со стоном поднялся на ноги. Из плеча хлестала кровь.