Дэвид Геммел - Вечный ястреб

— Что такое ваши две сотни — да и две тысячи, если на то пошло — по сравнению с могуществом аэниров? Вы точно сухие листья на пути лесного пожара. Ваш Фарлен — полудикий сброд без короля и без войска. Вот тебе мой совет: пошлите своих старшин к господину Асбидагу в Атерис и заключите с ним мир.

— Я передам нашим старшинам это мудрое пожелание — авось они и согласятся с тобой. Когда твои найдут тебя, идите на юг, это самый короткий путь из Фарлена.

Пленник смачно плюнул.

— Посмотри на него, Гаэлен. Он из народа аэниров, наводящих страх на весь мир, но при этом такой же человек, как и все. От него воняет, в голове у него водятся вши, его империя построена на крови невинных. Ночью ты убедился, что эти страшные воины в бою не так уж страшны. Они мастера только убивать женщин да насаживать на копья детей.

Теперь Онгист узнал этого парня. Тот самый мальчишка, которого Асбидаг проткнул копьем у ворот Атериса. Онгист, закусив губу, промолчал. Тостиг рассказал им, что парень дополз до гор и что его подобрали двадцать вышедших из засады горцев. Асбидага обеспокоил этот рассказ.

— Хочешь убить его, Гаэлен?

Онгист без страха встретил полный ненависти взгляд мальчика.

— Я вижу, мы оставили на тебе свою метку. Как тебя теперь называют — Кровавый Глаз или Рубец?

Парень молча, с той же ненавистью смотрел на него.

— Тебе что, и язык вдобавок отрезали? — насмехался Онгист.

— Да, хочу, — повернулся Гаэлен к отцу. — Но не сегодня.

Отец и сын, не оглядываясь, ушли с поляны, а Онгист остался поджидать своего брата и других воинов. Они пришли уже после полудня, освободили его, поставили на ноги. Онгиста одолевало головокружение, братья Тостиг и Драда поддерживали его с двух сторон.

— Что случилось? — спросил Драда, старший из трех.

— Горец провел нас. Убил Асту и Кариса.

— Знаю. Мы нашли их тела.

— Он велел нам уходить из Фарлена. Сказал, что поднимет охотников.

— Дельный совет, — усмехнулся Драда, а Тостиг пробормотал:

— Асбидаг прогневается.

Онгист сердито потер ушибленный висок. Тостиг, самый здоровенный из них, с желтой косой и сломанными зубами, был в то же время самым осторожным, не сказать бы трусливым. Онгист его презирал.

— Каков он собой? — спросил Драда.

— Высокий, — пожал плечами Онгист. — Ловкий. Хороший боец. Уверенный.

— Тогда к его совету надо прислушаться. Ты не пытался его раздразнить?

— Пытался.

— А он что?

— Улыбался, ничего больше. Я сказал, что аэниры сотрут их с лица земли. Советовал идти к Асбидагу и просить мира. Он ответил, что передаст своим старшинам мои мудрые речи — и только.

— Проклятие, мне это не нравится, — пробормотал Драда. — Самый опасный враг тот, кто не поддается гневу.

Онгист с ухмылкой обнял его за плечи:

— Ты у нас известный мыслитель. Кстати, мальчишка, которого он назвал своим сыном — тот самый, кого наш отец подколол у ворот города.

Драда выругался.

— И он вопреки этому не чувствует гнева? Меня уже дрожь пробирает.

— Я знал, что тебе понравится. Сколько, говоришь, человек подобрали этого парня, Тостиг?

— Всех я не видел. Они сидели в кустах.

— А видел скольких? — подхватил Драда, понимая, что Онгист не зря задал этот вопрос.

— Я видел только их вожака. А что? Сколько, он сказал, их там было?

— Он ничего не сказал, — усмехнулся Онгист. — Я и так знаю.

— Да будь ты проклят! — рявкнул Тостиг и отошел.

Драда подвел Онгиста к поваленному стволу, где еще недавно горел костер Касваллона.

— С чего это он? Я не понял.

— Не было никаких двадцати горцев. Был только один, тот самый. Головой могу поручиться.

— Да, пожалуй, ты прав. Он назвался тебе?

— Касваллон из Фарлена.

— Касваллон… Будем надеяться, у них не все такие, как он.

— Хоть бы и такие. Где им устоять против тридцати тысяч аэниров?

— Это верно, но мы их численности не знаем. Только предполагаем, что во всех кланах наберется не больше семи тысяч бойцов — но что, если мы ошибаемся?

— Что же ты предлагаешь?

— Обращаться с ними помягче. Завязать торговлю, добиться, чтобы они нас хорошо принимали, а там видно будет.

— Ты думаешь, они настолько глупы, что пустят нас в горы?

— Почему нет? Другие народы нам не чинили препятствий. И те, кого в кланах недооценивают — такие наверняка найдутся, — со временем перейдут к нам.

— Я думал, отец хочет напасть на них летом.

— Хочет, но я его отговорю. Внизу еще остались три незахваченные области, и поживиться там можно лучше.