Алексей Пехов: Летос

— Смотри, чтобы он не заблудился, — насмешливо сказала Лавиани. — Этот прыщ не в состоянии найти собственную задницу. Ты вечно возишься с ним, точно мамаша.

— Сейчас тебе стоит подумать о своих бедах.

— Ну, надо полагать, ты пришла, чтобы их разрешить. Как там Шрев, желает меня видеть? Живой, или достаточно лишь головы?

— Головы будет достаточно.

— Так я и думала. Но с этим у тебя возникнут сложности, Клеро. Как ты понимаешь, моя голова совершенно не желает расставаться с шеей.

— Порой нам приходится поступать вопреки воле других.

— Тебе стоило бы стрелять в меня из арбалета, а не болтать.

Клеро скривилась:

— Не было под рукой. К тому же люблю смотреть в глаза тому, кого я отправляю на ту сторону.

Лавиани устало вздохнула:

— Странно, что Шрев отправил тебя одну. Это на него не похоже. С Квинтом у вас были шансы, но когда ты в одиночку — не уверена, чья голова окажется в корзине с солью.

Черноволосая сойка улыбнулась:

— Ты старая. Старше моей матери. И уже не та, что прежде. Иначе бы не бежала от нас через весь мир. Я ничего не имею против тебя, Лавиани. Но Ночной Клан хочет, чтобы ты умерла. Это всего лишь моя обязанность.

— Понимаю, — мягко произнесла та и улыбнулась, показывая, что совсем не держит зла на свою собеседницу. — Я не могу одобрять того, как ты поступаешь по жизни, девочка, но мы с тобой никогда не враждовали. В память о золотых денечках я даю тебе возможность уйти. Возвращайся в Пубир. Скажи, что не нашла меня. В этом нет ничего зазорного.

Клеро покачала головой:

— Шрев не простит мне, что я сдалась. Да мне этого и не хочется. Ведь знаешь, я не сторонюсь убийств. А ты — просто лакомый кусок. После того что ты сделала, Борг выл неделю, словно покалеченный пес.

Эти слова были бальзамом для души Лавиани. Она услышала их со счастливой улыбкой.

— Я рада. Жаль, что не могла присутствовать при этом.

— Глупо было так поступать.

— Зубы за зуб. — Сойка оплела пальцами левой руки ручку баклера. — Он пожал то, что посеял. С процентами. Уверена, что не хочешь уйти, девочка? Последний шанс.

— Пожалуй, останусь. Мне будет приятно порадовать Шрева твоей головой.

Лавиани знала, что после Талориса у нее осталась лишь одна бабочка. А у противницы, при самом худшем раскладе — все четыре татуировки. Если так, то шансы не слишком обнадеживающие. Но это лучше, чем если бы с Клеро был Квинт. Тогда проще было бы собственноручно вырыть яму и упасть туда, попросив их оказать любезность и закидать ее землей.

Клеро атаковала, ускорившись, используя свои способности, превратившись для глаза обычного человека в росчерк. Но не для той, кто был ничуть не хуже.

Лавиани угадала движение, нанесла укол своим нелепым, коротким копьем, метя прямо в центр быстро движущейся молнии. Та подлетела вверх, чтобы не напороться на выставленную преграду, и женщина кувыркнулась через плечо, уходя из-под удара фальчиона.

Клеро уже сменила направление, оказываясь рядом, и только благодаря своей интуиции и вовремя выставленному щиту Лавиани сдержала напор. Под следующий удар она подставила копье, взятое обратным хватом, развернулась на пятке, стараясь ребром баклера задеть размытый силуэт, снова отпрыгнула назад, припадая к земле, закрываясь, стараясь стать как можно менее уязвимой.

Время действия татуировки закончилось, и Клеро обрела свой привычный облик и обычную скорость.

— Довольно бездарно, — сказала Лавиани. — Минус один талант.

И тут же пошла в бой. Ткнула в лицо, в грудь, в бедро и в правое плечо. На каждую из атак уходила доля секунды, они были стремительными укусами, впрочем не достигшими своей цели. У Клеро были крепкие руки, и она без усилий сбивала копье в сторону. Нападала в ответ, ловко управляясь с фальчионом, но благодаря маленькому кулачному щиту Лавиани каждый раз срывала атаку, не давая той развиться во что-то действительно опасное.

Они кружили больше двух минут, осыпая друг друга градом ударов и не забывая поглядывать на все еще бледную луну, забирающуюся на темнеющее небо.

— Неплохо для старухи. — На левой руке Клеро появилась тонкая царапина. Она провела по ней языком, ухмыляясь. — Большего я тебе не позволю.

Та в ответ презрительно сплюнула себе под ноги. У девки, несмотря на ее молодость, была отличная техника и хватало практики. Впрочем, чего-то иного ожидать было глупо.

Очередной талант, который использовала ученица Шрева — троение, стал для Лавиани тяжелым испытанием. Сражаться одновременно с тремя быстрыми, опытными противницами, пускай две из них морок, оказалось сложно. Поблизости не было никакой стены, чтобы прикрыть спину, поэтому сойку сразу же заключили в тиски и взяли в оборот.