Дмитрий Напольских - Общее дело

— Было ужасно, — начал Дараг, подозрительно поглядывая на эльфа. — Я бы предпочел оказаться в Галае в компании шруков. Или даже хруртов. Они согнали почти весь лагерь и заставили парами сидеть над выгребной ямой. Гном и эльф — держась за ручки, чтобы начали привыкать друг к другу.

— А ты? — негодующе спросил Альвейн, тело его напряглось, кинжальчик в изящных руках уже не выглядел игрушкой.

— А я сказал, что только с тобой, — гном попятился к выходу, глядя на эльфа с откровенным страхом.

— Хорошо, милый, — Альвейн расслабился, кинжал мгновенно исчез из его рук. Голос вновь звучал ласково и нежно: — Иначе я убил бы тебя, того гнусного эльфа, с которым бы ты мне изменил, а потом и себя, потому что жизнь без тебя потеряла бы для меня всякий смысл.

— Ты чего, Альвейн? — спросил Дараг, лихорадочно прикидывая, что делать, если сумасшедший эльф набросится на него. Не секирой же его рубить? Хотя… нет, лучше пристукнуть рукояткой.

— Ладно, успокойся, — нормальным голосом обратился к гному эльф. — Я просто практиковался, да и тебе неплохо бы. Нас наверняка проверять будут.

— Как же, успокоишься тут, — пробормотал гном, опасливо косясь на Альвейна. — Нам что, придется теперь себя вести, как та парочка?

— По крайней мере, некоторое время, — эльф сел, поджав под себя ноги.

— А потом?

— Потом — не знаю, — честно ответил эльф. — Кстати, как солдаты отнеслись к унижению?

— Поворчали. Кто-то попытался отстояться в сторонке, надеясь, что ему не хватит пары.

— Спокойно, слишком спокойно. Скоро последует взрыв.

— Не знаю. Ваша королева на всех действует успокаивающе. Ей хочется подчиниться, хочется помочь в ее нелегком труде. Я видел: многие согласились совершенно искренне.

— Да, она такая, — тихо согласился Альвейн. — Своим присутствием она способна погасить любую ссору. Но даже она не может успеть везде!

— Когда я сюда шел, то видел, как несколько молодых гномов уволокли в лес эльфа.

— Это не единичный случай. Нам дали плохую, никуда не годную цель — сдружиться с хруртами.

— Если бы мы пошли на них войной… — мечтательно проговорил Дараг. — Я сперва решил, что мы собираемся скрепить Договор десятком тысяч хруртских черепов!

— Это бы помогло. Это стало бы началом. А так — мы можем просто до них не дойти.

— Особенно, если и дальше будем стоять здесь лагерем. Кстати, что мы в этом лесу делаем? — заинтересовался Дараг.

— Насколько я знаю, королева хочет провести церемонию по объединению двух народов. Рядом есть холм, который облегчает сотворение заклинаний, — гном впервые видел такую тревогу в глазах эльфа. Даже мурхи не заставили Альвейна отбросить привычное хладнокровие. Теперь же он заметно — очень заметно! — нервничал, но справился с собой и твердым голосом произнес: — Здесь попахивает магией. Очень мощной и опасной.

— Откуда ты столько знаешь? — спросил Дараг.

— Завтра будет тяжелый день. Спать пора, — эльф проигнорировал вопрос гнома и, улегшись на спину, мгновенно уснул.

Он оказался прав…

Проснулся Ногнор задолго до рассвета. Полежал немного, прислушиваясь к мерному дыханию двух десятков спящих сверстников. Подниматься в такую рань было для него непривычно, но он пересилил желание остаться в теплой постели и встал. Холод сразу набросился на его худую истощенную фигурку. Ногнор подошел к тлеющим в жаровне углям и согрел озябшие руки. Лишь после этого он огляделся. Некоторых из спящих он знал, но самое неприятное состояло в том, что и они знали его. А значит, с радостью сдадут его Конопатому Лошу, который наверняка уже ищет мальчишку с золотой монетой. Вряд ли он раструбит о том, что девятилетний паренек стал обладателем полновесного корла, скорее уж придумает историю о том, будто Ногнор задолжал властелину Кривого переулка пару медяков и решил удрать, не расплатившись с долгом. Обычное дело в Дырявой Шляпе…

Бежать из города? Глупо. Куда он пойдет? Кому нужен девятилетний мальчик, с трудом пишущий свое имя? Да, большинство его сверстников было неспособно даже на это, он же немного подучился у жрецов грамоте, когда жил в ночлежке в прошлый раз. Ему было всего пять, но слуги Плачущего весьма хвалили способного мальчишку. Но доучиться Ногнор так и не успел. Жалеть об этом было поздно и глупо.

Оставался последний выход. Старший жрец еще наверняка спал, а оставаться тут было нельзя. Некоторые постояльцы ночлежки просыпались очень рано. Кто-то из ребят работал на городских рынках зазывалами, кто-то — подмастерьями в мастерских, некоторые промышляли карманным воровством.