Валентин Маслюков - Побег

Надежда на скорое освобождение сказалась бессонницей, какой Золотинка не знала и после приговора. Оставшись одна, она не ложилась. Глубокой ночью в дверь постучали.

— Простите, я проходил мимо — вижу свет.

Голос принадлежал Буяну. На пороге он прижмурился от ярко сиявших ламп.

«Еще один!» — подумала Золотинка, ограничившись для начала общим, ни к чему не обязывающим соображением, хотя пробужденное воображение ее помчалось вскачь.

— Вы не спите? — продолжал Буян, отметив взглядом обыденное Золотинкино платье со шнуровкой. — Увидел свет и набрался храбрости зайти, несмотря на поздний час. — Легкомыслию Омана, беззастенчивой повадке Тлокочана уважаемый член Совета восьми противопоставил многословную обстоятельность государственного мужа. Буян глядел озабоченно, если не сказать удрученно. — Решился зайти, — повторил он в третий раз, присаживаясь к столику, где стояло выставленное еще Тлокочану угощение.

Член Совета восьми не видел нужды торопиться, напротив, он поскучнел. Ссутулившись, осмотрел надкушенный персик, круглым серебряным ножичком старательно вырезал пострадавшее место, а потом, как это и подобает рачительному государственному мужу, возвратил починенный плод в вазу, поставив его подрезанным бочком вниз, чтобы не портил вида.

— Я не был у вас три дня, — молвил он глухо. — Как вы?.. Очень ли вы страдаете?..

Золотинка понимала, что бедняге станет полегче, когда он решится высказать то, с чем пришел, и она едва сдерживалась, чтобы не подсказать Буяну необходимые слова. Волнуясь и за себя, и за Буяна, сделала несколько шагов и снова села. Потом взяла изведавший и зубы, и ножик персик, подержала его в горсти сколько показалось нужным — не долго, и выложила вновь гостю.

Персик был снова цел. То есть можно было вертеть его как угодно, пять раз переворачивая с боку на бок, и при самом тщательном досмотре не обнаружить изъяна.

— Волшебство? — ненужно спросил Буян. Словно это могло быть что-то другое!

Золотинка не снизошла до ответа. Толстая персиковая косточка в кулаке лопнула, пробилась ростком, зеленый листок выполз между пальцами, расправляясь, потянулась веточка и на глазах более встревоженного, чем обрадованного Буяна стала деревцем. Оно ветвилось, зеленело, из-под кулака лезли жадно ищущие что-то в пустоте корни.

— Еще? — коротко спросил Буян. Он откинулся на стуле и следил за превращениями персика неулыбчиво и собранно… как-то требовательно, словно Золотинка обязана была ему отчетом.

Прошло несколько напряженных мгновений — Золотинка взяла скособоченное без опоры деревце, что-то смахнула при этом на пол, и еще выше подняла — на вытянутую руку. Листья увядали, чернели и как будто мерцали, обращаясь туманом. Туман становился гуще, шел тяжкими сизыми клубами, которые сползали на пол, лениво перетекая. И обращались в волны. Сверкающее на полуденном солнце море заполняло комнату.

Море было такое, словно бы Золотинка и Буян, большие, как башни, глядели на сверкающий голубой простор с высоты. Вдали проявился берег и горы. Упрятанный в складках рыжих холмов город. Угадывались в гавани корабли.

— Колобжег, — раздался голос.

Буян встрепенулся и не обнаружил волшебницы. Ничего вообще, кроме беспредельного моря, неба и тающего в дымке берега. Исчезло все, стены и стол, остался поднебесный простор, в котором Буян ощущал себя оторопелой, разучившейся летать птицей.

— Колобжег, как он сейчас есть, — повторил из пустоты голос. — Глядите: корабль идет в полветра, западнее Лисьего Носа. Если ветер не упадет, часа через два он будет в гавани. В прошлый раз я пригляделась: церковь святого Лухно подросла, ее достроили с тех пор, как я видела город последний раз, значит, это современный Колобжег, как он есть в этот миг.

Глянув под собой в бездну, Буян обнаружил там, где должно было искать свои ступни, крошечную лодочку с рыбаками и успел испугаться, что утопит занятых делом человечков, когда сообразил, что это все же морок, видение.

— Можно поближе к городу? — хрипло спросил он.

— Не получается, — ответила пустота. — Пробовала — ничего не выходит. Я не могу этим управлять. Не научилась.

— А Толпень? Можно увидеть Толпень, например?

— Тоже нет. Я пыталась — не выходит. Наверное, потому, что я его никогда не видела. Не знаю.

— Вы не бывали в столице? — удивился Буян. Смятение его было так велико, что он не стеснялся и самых глупых, несуразных вопросов. Вопросы, глупые и поумнее, теснились в голове, не давая простора мыслям. — Давно это у вас э… получилось?