Елена Касьян - Франка Варэзи, говорящие зайцы и все-все-все

— Вот-вот! А если бы вы были настоящей подругой, вы бы мне что-нибудь почитали. Или даже сварили бы чашечку капучино!

— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.

Сеньора Таволино отхлебнула капучино и обиженно поджала губки.

— Вы знаете, Франка, что натворила ваша кошка? — сеньора Таволино размахивала ложечкой.

— Что? — испугалась сеньора Варэзи.

— Она выпила мой утренний капучино!

— Этого не может быть, Карла! Она же кошка.

— Вот именно! Но вы ей всё прощаете! Ей позволено гораздо больше, чем мне! — сеньора Таволино уронила слезу в пустую чашку.

— Не плачьте, Карла, я сварю вам новый капучино, — сказала сеньора Варэзи.

И подумала: «Да пропади ты пропадом, Карла!»

И в ту же секунду Карла Таволино пропала пропадом.

Сеньора Варэзи немножко подождала, пока остынет капучино, отпила полчашки, а потом ещё чуть-чуть, надела зелёную шляпку с кружевной оборкой и ромашками на полях… и пошла покупать маленькое чёрное платье.

— Завтра сочиню её получше, — думала сеньора Варэзи. — Чуть менее капризной и чуть более тактичной! Может, придумать ей какую-то зверюшку? Птичку, например? Или рыбку? И обязательно тонкую талию!.. Это да…

©Feina ( http://feina.ru/)

В три года, во время купания, когда мама на минутку отвлеклась, Франка Варэзи выпила полбутылки детского шампуня с карамельным вкусом.

Когда у неё изо рта пошла пена, отец только что вернулся с охоты. Он так испугался, что уронил мешок со свежепойманными зайцами, и те разбежались по всему дому.

Теперь Франка иногда встречает зайцев в разных комнатах и, когда никто не видит, разговаривает с ними.

До сих пор, когда Франка волнуется, она непроизвольно пускает ртом цветные воздушные пузыри. Она стесняется и никому не признаётся. Но зайцам нравится.

Когда Франке Варэзи было шесть лет, мама подарила ей куклу. Франка нарекла куклу Карлой и никогда с ней не расставалась.

Однажды Франка ехала с мамой в трамвае. Карла сидела рядом, и Франка развлекала её тем, что называла цвет следующего светофора ещё до того, как он становился виден из окна.

Она угадала семь раз из семи. Этот факт так поразил Франку, что, выходя, она забыла куклу на сидении трамвая.

Весь вечер Франка плакала и говорила: «Карла моя Карла, ты была моей самой лучшей куклой! Никогда-никогда я тебя не забуду!»

С тех пор Франке Варэзи ничего не стоит поменять цвет светофора одной мыслью, а всякую женщину, которую она встречает, зовут Карлой.

Когда Франке Варэзи было десять лет, она вступила в художественную школу.

Её преподавательница, сеньора Карла, носила огромную широкополую шляпу с красными петуниями.

Целых два года Франка рисовала исключительно петунии.

Рисунки висели в родительской спальне, в кухне, на веранде, в гостиной. Их дарили всем друзьям и знакомым. И даже меняли на лимонад.

Когда сеньора Карла вышла замуж и переехала в другой город, Франка бросила художественную школу и ни разу об этом не пожалела.

С тех пор она умеет рисовать петунии даже с закрытыми глазами и испытывает страсть к широкополым шляпам с цветами.

Когда Франке Варэзи было шестнадцать лет, она впервые влюбилась.

Её избранника звали Массимо и он любил другую девочку. Франка страдала, писала грустные стихи и плакала по ночам.

На птичьем рынке она купила почтового голубя, но оказалось, что он не умеет летать.

«Никогда, никогда я не забуду тебя, Массимо!» — думала Франка.

Она похудела на три килограмма, поняла, что любовь — это сложно, и решила отравиться насмерть, как Ромео и Джульетта.

Она выпила двенадцать упаковок мятных таблеток и её долго тошнило в туалете.

С тех пор Франка знает, как похудеть за несколько дней, терпеть не может ничего мятного, а всех мужчин, которых она встречает, зовут Массимо.

Когда Франке Варэзи было двадцать пять лет, она впервые напилась на собственной свадьбе.

В первую брачную ночь она блуждала по городу до самого утра и мечтала о том, какой счастливой будет её новая жизнь.

За ночь Франка перегладила всех уличных собак, три раза призналась в любви прохожим, два раза поцеловала полисмена и уснула на лавочке в парке.

Наутро она вернулась домой, прижимая к себе приблудного котёнка.