Дэвид Фарланд - Властители рун

Лицо Радж Ахтена исказилось от гнева при виде того, как его элементаль тает прямо на глазах под бешеным напором воды. Монстр съежился до размеров ребенка, а потом и вовсе превратился в обычный огонь, бегущий по траве. Спустя мгновенье погас и он.

Ощущение собственного бессилия едва не сводило Радж Ахтена с ума.

И тут на коне Лорда Волка появился чародей Биннесман, прискакал с западных холмов; мгновение — и он уже оказался между армией Радж Ахтена и замком.

Король Ордин прижал золотой щит к груди. Он взял его с собой, собираясь подарить Сильварреста в честь помолвки их детей. Защита на нем предназначалась для замка Сильварреста. И вот теперь щит спас Лонгмот.

Однако в дальнейшем толку от него не будет — заклинания чародеев вод истекли из него, и он превратился всего лишь в мишень для стрел.

Ордин безмолвно выругал себя. Увидев, как Радж Ахтен упал, сраженный стрелой, он заколебался. А ведь мог выбежать из замка, напасть на Лорда Волка и отрубить ему голову. Вместо этого он понадеялся, что Радж Ахтен умрет от яда. А потом возможность нанести удар уже была упущена.

А теперь вот это.

Увидев целителя, скачущего на огромном коне по зеленой траве, Ордин почувствовал себя сбитым с толку. Охранители Земли редко вмешивались в дела людей. Однако складывалось впечатление, будто как раз этот был настолько. .. глуп, чтобы попытаться остановить военные действия.

Хотя Ордин не видел Биннесмана всего год, старый чародей изменился очень сильно. На нем было простор-нос одеяние цвета осенних листьев — карминно-красные оттенки перемежались с рыжевато-коричневыми и золотыми. В темных волосах стало гораздо больше серебряных прядей. Однако сидел он прямо, спину держал ровно, и в целом выглядел старше, но сильнее.

Перед ним на поле битвы стояли «неодолимые» Радж Ахтена, тысячи лучников, великаны в доспехах и мастифы в кожаных шлемах и ошейниках.

Биннесман проскакал мимо них, прямо к воротам замка.

У Ордина возникло странное ощущение надежды или, может быть, ожидания. Энергия, которую он черпал из своего поистине безграничного источника, так и бурлила в нем. По всему замку Лонгмот в подвалах, чуланах и небольших комнатах были спрятаны двадцать два воина. Каждый из них, оставаясь в доспехах и при оружии, лежал, прикрытый каким-нибудь тряпьем, готовый в любой момент отдать Ордину своей метаболизм. Король ощущал, как их энергия потоком течет сквозь него. Кровь едва не закипала в жилах, точно вода в котелке с водой.

Солдаты Радж Ахтена, стоявшие по всему полю под деревьями, были явно недовольны тем, как идет сражение. Радж Ахтен подошел к Биннесману, двигаясь так быстро, что его фигура превратилась в расплывчатое пятно.

— Радж Ахтен, — старый чародей распрямил спину и пристально посмотрел на Лорда Волка из-под кустистых бровей, — почему ты так упорно продолжаешь атаковать этих людей.

— Это не твоя забота, Охранитель Земли, — холодно ответил Радж Ахтен.

— Нет, это моя забота. Всю ночь я скакал по Даннвуду, вслушиваясь в голоса деревьев и птиц. И знаешь, о чем они мне рассказали? У меня есть новости, имеющие отношение к тебе.

Радж Ахтен прошел вперед еще на сотню ярдов, все еще оставаясь вне пределов досягаемости стрел, но снова оказавшись впереди своей армии.

— У Ордина мои форсибли, — ответил он на первый вопрос Биннесмана. — Я хочу их вернуть!

Звук его голоса прокатился над полем. Ордину с трудом верилось, что Радж Ахтен находится так далеко.

Старый чародей улыбнулся и откинулся в седле, точно отдыхая. Неподалеку на траве стояли три оставшихся в живых Пламяплета Радж Ахтена. Внезапно все они исторгли из себя огонь. Одежда на них вспыхнула, из тел вырвались языки пламени, желтые, красные и голубые.

— Почему ты решил, — спросил Биннесман, — что все форсибли на земле должны принадлежать тебе?

— Они из моих рудников, — лицо Радж Ахтена, продолжавшего двигаться вперед, сияло неземной, соблазняющей красотой. — Металл для них добывали мои рабы.

— Насколько я припоминаю, эти рудники принадлежали султану Хадвара — пока ты не перерезал ему горло. Что касается рабов, то они ими не родились, а были чьими-то сыновьями и дочерьми, прежде чем ты поработил их. Даже на кровяной металл ты не можешь претендовать — он всего лишь то, что осталось от твоих предков, которые погибли много лет назад во время ужасной бойни.

— А я все же претендую на него, — спокойно возразил Радж Ахтен. — И никто не сможет остановить меня.