Марина Колесова: Мевервильский оборотень

— Я понял, Ваша светлость, — подавленно проговорил юноша.

— Можешь сесть, — проговорил герцог, опускаясь на стул, и обернулся к дочери: — Довольна?

— Вполне, — Каролина ласково улыбнулась отцу, а потом перевела взгляд на кузена. Дерик заметил, как в ее глазах блеснул злорадный огонек, и ему подумалось, что кузен его госпожи явно зря решился пререкаться с нею.

Все вновь принялись за еду. Когда же обед уже подходил к концу, Каролина повернулась к герцогу:

— Отец, я уже говорила Вам, что мой новый паж сочиняет чудесные стихи. Мне бы очень хотелось, что бы вы послушали хотя бы одно из них. Доставьте мне такую радость.

— Хорошо, моя дорогая, но только одно… — кивнул тот.

Каролина повернулась к Дерику:

— Прочти, Фредерик, то, что мне больше всех понравилось.

— Да, госпожа, — кивнул он и с чувством начал декламировать.

Лишь с высоты полета смелой птицы

Узреть, наверное, возможно красоту

Лугов, весной цветущих буйно,

И гор глядящих в неба синеву.

Я видел птицу в небесах бескрайних

Она летела, гордые раскинув два крыла,

Все дальше от земли, где я остался,

Туда где гор белела снежная гряда.

Там, ветер ледяной ее в объятья принял,

Гонящий облака меж пиков горных скал.

Могучими порывами он очень быстро

Ее к сверкающей вершине поднимал.

И птица, перья все свои расправив,

Парила среди скал в холодной синеве,

Она растаяла вдали, не ведая печалей,

Воспоминание мне лишь оставив о себе.

Когда он закончил, герцог облегченно вздохнул:

— Неплохо, очень даже неплохо… Длинновато конечно, но этот… как его… ритм и все остальное очень даже неплохо. Я понял, за что ты его выбрала. Оставляй мальчика. Пусть тебя радует. Только меня от его декламаций избавь.

— Хорошо, отец. Он будет теперь декламировать лишь для меня.

— Славно, очень славно, моя дорогая. Ты меня всегда несказанно радуешь. Кстати, может ты, еще пообещаешь мне, что ты разберешься со своей наперсницей. Мне не по душе, что она ведет себя столь неподобающим образом.

— Я провела с ней назидательную беседу, отец, именно поэтому леди Белла не выходит второй день к столу и вряд ли скоро порадует нас своим присутствием.

— Замечательно, — герцог удовлетворенно кивнул, — полагаю, это послужит ей хорошим уроком. Да и урок Георгу, надеюсь, ты преподашь не хуже.

— Я постараюсь, отец, — кивнула Каролина.

Герцог подошел к ней и, нежно поцеловав, тихо проговорил:

— Ты чудо, дитя мое. Я люблю тебя. Храни тебя, Господь, — он перекрестил ее, после чего вышел.

Откинувшись на спинку стула, Каролина с усмешкой посмотрела на кузена: — Где Вы предпочитаете, Георг, обсуждать Ваше поведение? В Ваших покоях или моих?

— Я бы предпочел, что бы Вы, миледи, пришли ко мне, — тихо проговорил тот.

— Что ж тогда я приду часа через два. Прогуляюсь после обеда, а потом зайду к Вам, — она стремительно поднялась и вышла. Дерик последовал за ней.

На прогулку с собой она его не взяла, велев ждать ее в комнате, и вернулась лишь перед ужином. Когда они пришли на ужин, в зале был лишь герцог.

— Как я понимаю Георга ждать не надо? — усмехнулся он.

— Абсолютно правильно, отец, ему стоит несколько дней не выходить к столу, чтобы поразмыслить над своими поступками и запомнить правила поведения в нашем доме.

— Ты права, дитя мое, — улыбнулся ей герцог. — Я рад, что ты становишься полновластной и взыскательной хозяйкой, строго следящей за порядком. Я горжусь тобой.

— Я счастлива, отец, — Каролина подошла к нему и нежно поцеловала, а потом едва слышно на ухо прошептала: — леди Белла, кстати, осознавая, что очень сильно провинилась, и репутацию ей уже не восстановить, хотела бы хоть чем-то оказаться Вам полезной. Она согласна приходить к Вам вечерами, чтобы скрасить Ваше одиночество…

— О чем это ты, дочь моя? — рассмеялся герцог.

— О том, что если Вы найдете ее язычку лучшее применение, чем ныть и сетовать на судьбу, я буду только рада.

— Что ж, буду надеяться, что она не откажет мне как в прошлый раз.

— Теперь она не посмеет, отец, отказать Вам ни в чем и будет очень стараться угодить. Однако если все же не угодит, скажите.

— Ты знаешь, чем порадовать старика, — герцог ласково потрепал дочь по волосам, — присылай ее ближе к ночи.

После ужина миледи Каролина прошла в сопровождении Дерика в свой кабинет и, раскрыв шкафы, занялась приготовлением какой-то смеси.

Дерик с интересом наблюдал за ней, а когда она, долив в колбу синеватый раствор, стала нагревать ее над пламенем спиртовки, осторожно спросил: