Мария Поль - Стремящаяся Ввысь

— Доченька моя жива, вернулась! — Обняла она меня. — Теперь все по-другому будет… Расскажи мне, как ты жила?

— Хорошо жила, — осторожно ответила я, продолжив ткать. Не рассказывать же ей, суеверной деревенской женщине, пусть и моей матери, что я жила среди драконов!

Я внезапно осознала, что любовь к матери дана каждому при рождении, да только я за пять лет настолько отошла от деревенской жизни, от своей родни, что мы уже никогда не сможем понять друг друга. Да, я люблю свою мать, но вряд ли захочу ее увидеть еще раз. У меня теперь другая семья.

— Как же ты смогла бежать от дракона? От этого изверга?

— Это долгая история.

Мама еще помолчала немного, и продолжила:

— Он до сих пор обирает деревню. — Пожаловалась мне она. Ну да, съедает одну овцу в год и охотится на горных. — Нам уже нечего отдавать, а он все требует, и требует… Ты поможешь нам его уничтожить. — Неожиданно жестко заявила женщина, и в глазах ее загорелся фанатичный огонек расчетливости. Я, честно говоря, такого не ожидала. — Ты сможешь поливать поля, подсушивать заплывшую землю, помогать с магией по хозяйству…

Н-да… Суеверия суевериями, но моя мать была очень расчетливой женщиной. И мечтательной. Жаль только, мне придется разрушить ее мечты.

— Мам, я тут не останусь.

— Почему? Ты будешь помогать нам…

— Мам! Я тут не останусь! У меня нет никакого желания вам помогать. У меня своя жизнь!

Женщина только отмахнулась.

— Куда ты денешься… Нужно только разработать, как убить дракона.

— Я никогда не подниму руку на дракона.

— Убьешь, мы поможем! А сокровища его разделим между семьями… Мы-то получим больше, благодаря тебе.

— Я. Никогда. Не убью. Этого. Дракона!

— То есть? — Мать наконец-то отвлеклась от своих мечтаний и удивленно посмотрела на меня.

— Мне повторить еще раз?!

— Да как ты разговариваешь с матерью?! Ты будешь делать то, что тебе велят! А друзей твоих завтра же выгоним взашей из деревни. А не хочешь, силой заставим!

Я изумленно замерла, а потом громко расхохоталась.

— Ой, не могу… — Смахнула набежавшие от смеха слезы. — Ты меня собралась держать силой? Как ты себе это представляешь? Ты хоть знаешь, что я могу всех ваших деревенских увальней положить одной левой? Мы с ребятами армию нежити уничтожили вчетвером, а ты собираешься держать меня тут с помощью кучки остолопов?

— Ах ты… — Вспылила женщина и попыталась влепить мне пощечину, но я быстро уклонилась и схватила ее за руку.

— Ты не забывай, что у меня теперь несколько другие знания и умения. И поверь, они намного больше твоих.

Мама округлила глаза и попыталась вырвать руку. Я только сильнее ее сжала.

— Ты утратила право приказывать мне, когда отправила на смерть свою дочь.

— Ты же понимаешь, что я не могла поступить по другому!

— Понимаю. Но прощать тебя я не собираюсь. И тем более я никогда не убью существо, открывшее мне двери в другой мир по приказанию женщины, отправившей меня на смерть.

— Да как ты смеешь! Ты, неблагодарное отродье!

— Это я-то неблагодарная после стольких лет мучений?! Как ты смеешь мне такое говорить!

— Я тебя растила!…

Под моим взглядом женщина замолчала. Я медленно встала и вышла из комнаты.

Мой работодатель бессовестно дрых, вальяжно развалившись на перине.

— Ворон!

— М-м? — Мой работодатель продрал один глаз

— Я ухожу, вещи оставляю тут, Заберете их. Буду вас ждать в пещере, где начинаются Бьярни.

— Ты куда?! — Теперь оба глаза осмысленно смотрели на меня.

— К другу. — Бросила я и вышла во двор.

— К какому-такому другу? У тебя тут никогда не было друзей, ведьма.

— Я надеюсь, мама, у тебя в доме не забыли правила гостеприимства. — С нажимом ответила я и тихо замурлыкала знакомую мелодию-призыв. Кто-то встрепенулся на другом конце связи.

— Айри, ты куда? — Вышел за мной Ворон.

— Я же сказала, к другу. — Счастливо пропела я, чувствуя приближение дракона.

— И где же он? — Хмуро оглянулся Ворон. — Послушай, Айри, что за шутки? Что за…

— Дракон!!! — Взвизгнула мама.

Пламенеющий Уголь камнем упал с неба и, подхватив меня, взмыл вверх. Я быстро перелезла ему на шею, удобно устроилась между пластинами гребня и счастливо рассмеялась. Да, сказать, что Ворон с мамой были удивлены, значит, ничего не сказать.

Огромный дракон летел вперед, а я сливала ему все случившееся со мной за последнее время. Я ничего ему не говорила — ветер все равно бы сносил слова, но, настроившись на связь, передавала ему все, что видела или ощущала. Наконец мы перешли на свой обычный полет. И как будто бы и не исчезало это странное чувство единения с драконом, когда мы впитывали чувства друг друга: и мою бездумную радость полета, и его точное восприятие мира. Сливаясь вместе, все эти чувства рождали взрыв эмоций. Мир растворялся, оставляя только здесь и сейчас, только холодный воздух, и ветер в лицо, и снег, задетый крылом, и обжигающее тепло дракона, и ледяную воду, в которую мы нырнули в конце головокружительного пике, и песню, ледяными осколками звеневшую в воздухе, бесконечные перевороты, мертвые петли, взлеты и падения, отчего сладко замирало где-то в животе…