Олег Авраменко - Сын Сумерек и Света

– Даже после моего исчезновения?

– Даже после этого. Мама любила тебя больше, чем всех нас вместе взятых, она принимала в штыки любые разговоры о том, что ты, возможно, погиб... И сердце её не обмануло. – Сестра тихо вздохнула. – Хотя в конечном итоге тебя официально признали умершим. Шестнадцать лет назад в Пантеоне был установлен пустой саркофаг с твоим именем, состоялась траурная церемония, а отец произнёс надгробную речь, в которой прямо заявил, что видел тебя своим преемником.

– Ловкий ход! – вырвалось у меня. – Таким образом, он дал всем понять, что Амадис давно вне игры.

– Вот именно. После твоих символических похорон только об этом и говорили. И когда отец, выдержав двухнедельную паузу, издал указ о назначении Брендона наследником престола... гм, с формулировкой: «в связи с констатацией факта гибели сына нашего Артура» – это уже ни для кого не явилось неожиданностью.

– Раз так, то почему Брендон не стал королём?

Ясный взгляд Бренды потемнел.

– Потому что Амадис оказался ещё большим подлецом и негодяем, чем можно было подумать, – гневно ответила она. – Отец рассчитывал лет через двадцать пять – тридцать возвести Брендона на престол, передать все бразды правления в его руки, а самому уйти в тень и спокойно умереть. После завершения Рагнарёка он чувствовал усталость от жизни и понимал, что долго не протянет.

– Это все понимали, – заметил я.

– В том числе и Амадис, а также его мерзкие дружки и любовницы. При известии о назначении Брендона наследником они совсем озверели и сразу же начали бешеную кампанию по его дискредитации. Они активно распускали порочащие его слухи, ему приписывались все смертные грехи, в частности, что якобы он спит со мной. Это была их козырная карта. – Бренда негодующе фыркнула. – И представь себе, многие поверили! Или же сделали вид, что поверили.

– А отец?

– Он хорошо знал нас обоих и понимал, что мы на это не способны. Зато другие наши родственники... Ох, уж эти родственники!

– То есть, семейный совет отказался утвердить назначение?

– Категорически. Эти олухи строили из себя больших моралистов. Впоследствии они горько пожалели об этом – но было уже поздно.

– А отец не пробовал надавить на них?

– Пробовал, но всё безрезультатно. Он давил, сколько было сил... а сил у него оставалось совсем мало. Может быть, тебя удивит это, но ты очень много для него значил, по-своему он даже любил тебя, хотя говорят, что ему было чуждо такое чувство, как отцовская любовь. После твоего исчезновения отец впал в глубокую депрессию, всё чаще стал замыкаться в себе, поговаривали даже, что он тайком смотрел телевизор. Представляешь!

Я зябко поёжился. В моей памяти ещё были свежи детские сказки-страшилки о людях, которые, днями просиживая у «дьявольского ящика», постепенно деградировали и превращались в растения. Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы иногда посмотреть хороший фильм или узнать свежие новости из мира, который тебя интересует; в принципе, это так же невинно, как прочитать книгу или газету. Но если копнуть глубже, то подавляющее большинство телепередач призваны скрасить серые, однообразные будни простых людей, утомлённых повседневными хлопотами и борьбой за существование, дать выход их неутолённой жажде новизны, позволить им хоть на время сбросить с себя оковы обыденности. А мы, безсмертные колдуны и ведьмы, не нуждались в таком суррогате полнокровной жизни. К нашим услугам было неисчислимое множество самых разнообразных миров, мы могли воочию увидеть всё, что душе угодно – будь то финальный матч Кубка мира по футболу, вооружённое ограбление банка или взрыв сверхновой звезды, – и нам ни к чему предаваться грёзам о несбыточном перед голубыми экранами. Когда же колдун начинает смотреть телевизор – смотреть по-настоящему, увлечённо, самозабвенно, упоённо, – то это верный признак того, что им овладела апатия, безразличие ко всему на свете, что он потерял вкус к жизни и готовится умереть...

– Так вот, – продолжала Бренда. – Видя, как чахнет отец, Амадис принялся добивать его без жалости и милосердия. Сторонники нашего сводного братца начали клеветать на маму, обвиняя её в супружеской измене. Не забывали и про Пенелопу – всем было известно, какую боль причиняет отцу любое напоминание о твоём прегрешении с Дианой. Как-то Амадис даже собирался привести твою дочь в Солнечный Град – якобы для того, чтобы представить королевскую внучку ко двору. К счастью, мы с Брендоном вовремя прознали о его планах и предупредили деда Януса. Он лично встретил Амадиса в Сумерках Дианы и приказал ему больше не приближаться к Пенелопе. Амадис здорово струхнул.