Не судьба, а мы сами себя забросили сюда, и винить нам некого. Некому жаловаться на суровость жизни. Мы - одиночки, и нам не престало скулить, что бы ни стряслось. Мы с Бертом прошли войну, даже две, потому что некоторые делят ее на события моего города, перелившиеся в Зорданию и ставшие там переворотом. Для меня это единое целое, единая боль, единая борьба, месть.
Этот мир изменился до не узнаваемости, пока меня не было. А не было меня всего каких-то полгода. Впрочем, в Зордании, как я потом узнала, время бежит куда медленнее нашего. Вот и оказалось, что дома время уже перевалило в следующий век, и даже немного дальше. Только одно меня радовало во всем этом - я дожила до 2000-го, ничуть не состарившись. Ну, или чуть-чуть, но лишь оттого, что жизнь выдалась такой насыщенной. Мда... кстати о сытости...
-Ты звереешь! Учись себя контролировать! Старайся... - повторял Берт уже в сотый раз за эту неделю. Он видимо очень устал от моей 'неуправляемости', коей я лично не замечала. Подумаешь, ем мясо сырым! Может мне просто лень готовить его в этих гадских бомжевых условиях. На костре я уже вдоволь наготовилась ТАМ, на его волчьей родине. Надоело. Да и в чем смысл этой пачкотни, если наша природа позволяет без опаски питаться сырым, свежим мясом... и даже не очень свежим, если прижмет.
-Я в порядке. Я собой управляю, контролирую... Что не так?! - злилась я, но мой спутник взялся отучать меня и огрызаться тоже.
Он долго молча смотрел на меня, серьезно, грубовато, напряженно. Когда в его глазах цвета морской волны отчетливо вырисовалась угроза, я медленно выдохнула, опускаясь на корточки по другую сторону костра. Я могла бы ответить на выпад, я могла бы перегрызть ему глотку раньше, чем он успел бы ударить, но... черт бы подрал мою слабость. Я люблю его. Здесь, как и на всем белом свете, у меня никого больше нет. Берт - связующая нить между мной и Зорданией, между моей войной и их восстанием, между мной и воспоминаниями о Грэге.
-Чего ты хочешь? Чтобы я вообще есть перестала? - сдалась я.
-Рити, ты прекрасно понимаешь, чего я от тебя требую. И не надо делать такой страдальческий вид. Тебе так плохо с моей заботы? Я могу оставить это... - Берт потупил взгляд, и мне стало страшно. Ведь без меня он здесь просто не выживет. Он ничего не знал об этом мире. Но я была уверена, что он может запросто уйти в ночь, броситься в омут, просто потому что его все достало. Волк-одиночка в прямом и переносном, во всех смыслах.
-Я постараюсь. Мне трудно, - призналась я наконец, заодно и самой себе, - Эта чертова природа пугает меня и бесит. Я хочу, чтобы ты мне помогал, но не надо держать меня страхом, не надо, пожалуйста...
Берт снова долго молчал, шевеля костер. Напряжение наполнило воздух до треска, но резкий шум с улицы ураганным вихрем рассеял его. Я прошла в коридор, вслушалась. Недалеко от порога дома хрустел наст, но под очень небольшим весом. 'Дети? Опять?!' Стиснув зубы, я прошла вглубь второго этажа, в полумраке пыльной пустой комнаты замерла, слушая. Два давящихся шепотом голоса перебросились парой фраз, засопели смехом и... их непутевые ноги захрустели дальше, по лестнице, в дом, затем в подвал.
-Расслабься... - с едва заметной улыбкой выдохнул Берт, жестом призывая меня к костру.
-Когда детей начнут воспитывать?.. Они вообще ничего не боятся, ей богу! - вполголоса фыркнула я.
-Ты так хочешь, чтобы тебя боялись дети?.. - шутливо нахмурился он.
-Меня раздражает их беспечность. К тому же назойливость. За те несколько дней, которые мы тут живем, это уже третья 'экскурсия'...
-Не надо давать волю эмоциям, особенно таким, - отрезал Берт, снова учительским тоном.
Он тоже меня бесил. Меня все вокруг бесило сегодня, но почему, я не могла понять.
-Давай посмотрим, что там?.. - зашептала девочка у самой лестницы, - Пойдем наверх?.. - задыхаясь от волнения, уговаривала она подругу.
-Давай-давай... - сквозь зубы усмехнулась я, стягивая с плеч куртку.
-Не вздумай... - недовольно шикнул Берт.
-Да не трону я их, - хищно улыбнулась ему, скрываясь в темноте коридора.
Бетонная лестница крошилась под ногами, хрустели осколки. Но девчонки непременно решили обследовать весь заброшенный дом, ведь родители говорили - его скоро сносят. Еще немного и смотреть будет не на что.
Читать дальше