Лорел Гамильтон - Рассказы из сборника Странная конфетка

-Я видел, как ты менялась.

Я стояла в человеческом облике рядом с ним, плача.

Он подбежал, упав, не очень управляясь со своим новым высоким телом.

-Я не смог бы пойти за тобой птицей, но человеком…

Я встала на колени и поцеловала его в лоб.

-Ты не человек.

Он схватил меня за руку.

-Я твой помощник. Я буду следовать за тобой, независимо от формы, которую ты примешь.

Мы обнимали друг друга, пока поднималось солнце, познавали друг друга, как только мужчина и женщина могут познать друг друга. Позднее он пытался отдышаться рядом со мной, глядя невинно. Сколькому ему предстояло научиться. Я могла забыть о своей магии, о его магии. Я могла бы бросить его там, где и нашла. Я провела кончиком пальца вниз вдоль его тела. Он задрожал.

-Твое имя Гильдан, а меня зовут Алатир.

Он попробовал произнести имена по-человечески:

-Гильдан, Алатир. Это хорошие имена?

-Да, думаю, что да. - Я встала. - Сегодня мы сможем укрыться на ферме. Они дадут нам одежду и еду.

Он кивнул, и я помогла ему встать на неуверенные еще ноги. Я побежала вдоль дороги, по которой дети приходили кормить гусей. Мы дрожали под тусклыми лучами осеннего солнца. Без перьев было холодно.

Это история о том, что порою некоторые навыки бывают намного важнее владения волшебством. У меня нет особого таланта к ведению домашнего хозяйства. Ни капельки. За годы я освоила только азы кулинарии, уборку и невероятно сложную магию заказа чего-либо на дом. Это отличное и диаметрально противоположное видение реальности художниками, от которых меня отличает только то, что я иногда двигаюсь. Я никогда не кичилась собой и тем, кто я есть, но иногда я задумываюсь, а не попробовать ли. Но определенно меня можно отнести к числу волшебников, мастерски создающих беспорядок и дополнительную работу для Руделлы.

Руделла была женщиной практичной. И тот факт, что она вышла замуж за волшебника, не менял этого, хотя брак с травником Тревелином был одним из самых непрактичных поступков в ее жизни.

Ее муж был высоким, как и большинство Астрантианцев. Его глаза были цвета красного яичного желтка. Шелк его волос был цвета желтой летней кукурузы.

Руделла знала, что сама она не великая красавица. Ее волосы спадали плотными волнами до талии и были цвета коричневой опавшей листвы. Она заплетала их в длинную косу, сложенную в корону вокруг ее головы. Ее глаза были обычного карего цвета, как отполированный дуб. Она была невысокой, хоть и обладала изгибами, которые нравились многим мужчинам. Она прекрасно готовила и была опрятной, часто глубоко и приятно смеялась, но была остра на язык. Ее братья раньше других поняли, что с ней шутки плохи.

Она понятия не имела, почему высокий, белокурый незнакомец попросил ее руки. И еще большее удивление в ней вызвало то, что его глаза сияли любовью, когда он смотрел на нее.

Она знала, что в доме, полном волшебников, она будет единственным человеком, не владеющим волшебством. Тревелин был самым старшим и наследовал родовое имение. Он уже был готов к тому, чтобы управлять семейным волшебным магазином, освободив от этой обязанности родителей, так что они смогли бы углубиться в свои исследования.

Таким образом, Руделла и ее муж должны были жить вместе с его родителями, двумя сестрами и братом. Все они прекрасно владели магией.

Руделла могла бы готовить и убирать, помогая в магазине. Она воспитала бы прекрасных детей и завоевала бы признание в доме, полном волшебства. Ее братья считали ее сумасшедшей, что она уезжает за море в Астранту. Кальту – земля, где волшебство встречалось редко и даже преследовалось. Что она, дочь кальтунианского фермера, знала об Астранте, земле тысячи волшебников? Ничего.

Но с того момента, как их корабль пришвартовался к берегу, Руделла полюбила Алмирт, столицу Астранты. Их встретил гвалт, будто стая разноцветных попугаев, разгружаемых лодок, громкого ржания единорогов с их возвышающимися рожками, тихих заклинаний, поскольку волшебники разгружали тяжелые тюки при помощи слов и жестов, словом, гул обычного порта.

-Посмотри туда, - указал Тревелин.

Она посмотрела туда, куда он указывал, но сначала ничего не увидела среди яркого летнего неба. Тут вдруг что-то серебристое блеснуло на солнце. Серебристый блик кружился и приближался, пока не присоединился к вспыхнувшему золотому. Третий сноп света, как рубиновая вспышка в лучах солнца, включился в общий безумный полет.