Элеонора Фролова - Дитя двух миров

— Вот теперь пошли, — я облегчённо вздохнула. Шепоток молчал — наверно, ещё не совсем проснулся, — я взяла его на руки, встала, и тут мой взгляд упал на Пирамиду, силуэт которой был хорошо виден за окном. Да, Пирамида — абсолютное оружие Чернодыра. Как он там сказал — «На Полуденную сторону падёт смерть с ночного неба»? А вот не бывать этому!

— Погоди-ка, Хрум, — сказала я. — Кажется, тут у нас есть ещё одно дело.

Хрум слушал меня очень внимательно.

— Думаю, Чернодыр не врал, — закончила я.

— Я тоже так думаю, — медленно проговорил рыцарь. — Мы на Полуденной стороне кое-что слышали о разработке тёмными какого-то супероружия. Значит, Чернодыру всё-таки удалось его создать… Это страшная угроза всему Эххленду, Алина, — очень страшная.

— А я о чём? Хрум, эту штуку нельзя так оставлять! Чернодыр сдох, и больше никто здесь не знает, как копить и хранить ману, но эта проклятая призма уже налита маной под пробку! Чернодыр ведь не один трудился над своим Манхэттенским проектом, и кто-нибудь из его сотрудников наверняка сумеет наполнить готовой маной магическую супербомбу — тут, как я понимаю, большого ума не надо. А сбросить её — так это вообще как два пальца об асфальт. Значить, Пирамиду надо взорвать на хрен! И все дела — новой уже не будет: некому её построить. Ты сможешь её сломать, Хрум?

— Не знаю, — задумчиво произнёс боевой маг, — надо посмотреть…

Он подошёл к окну и несколько очень долгих минут всматривался в мрачный контур Пирамиды. Тем временем шум битвы стал куда слышнее — сражение приближалось к покоям Владыки. Времени у нас оставалось всё меньше. Я занервничала.

— Трудно, — сказал он наконец, — там очень мощный защитный кокон. Не знаю, смогу ли я его пробить. И ещё одно: при разрушении Пирамиды будет очень сильный выброс энергии — такой, что от всего Сердца Тьмы не останется камня на камне. А мы почти рядом с Пирамидой.

Блин, об этом я и не подумала. Да, перспективка ещё та…

— Можно отклонить вектор выброса, — де Ликатес рассуждал вслух, — но для этого нужно столько маны, что… У меня её не хватит — наверняка.

— Возьми мою, — услышала я, и сразу даже не поняла, кто это говорит.

— Возьми мою, отец, — повторил Шепоток. Он снова стал прежним — остатки чёрной паутины бесследно исчезли. Саша обнимал меня за шею, как любой ребёнок его возраста, сидящий на руках у мамы, но взгляд его был взглядом взрослого мужчины, а голос — голосом воина перед битвой. Где-то внутри у меня запульсировал жаркий комок гордости — за него.

— Ты быстро растёшь, сынок, — очень серьёзно произнёс герцог, глядя на Шепотка с настоящим уважением. — У него столько маны, — Хрум посмотрел на меня, — Совет Чародеев в полном составе повырывал бы себе бороды от зависти.

А я уже и сама это почувствовала: на моих руках сидел кусочек солнца, истекавший энергией. Не зря черномаги его боялись — я, наверно, сгорела бы вмиг, если бы этот кусочек не звали Шепотком, если бы он не был моим сыном, и если бы он мог заставить свою ману делать то, что ему нужно, — разрушать или созидать, неважно. Пока ещё он этого не умел — ведь Сашеньке было всего четыре года.

— Давай вместе, Хрум, — сказала я, — мы ведь семья, верно?

И мой рыцарь меня понял — вот такой он у меня понятливый.

И мы начали творить наше первое семейное заклятье. Я направляла энергию Саши, готовила её (готовить обед — женское дело, ясен пень!), передавала герцогу, а он, дрожа от напряжения, лепил из неё что-то грандиозное: в воздухе медленно прорисовывалось что-то вроде гигантского призрачного меча.

— Клинок Судьбы, — хрипло пояснил де Ликатес, — такое заклинание творилось всего лишь несколько раз за всю историю Эххленда — оно требует совместных усилий сотен и даже тысяч магов. Приготовьтесь — уже скоро.

Воздух в комнате тёк горячими струями, словно подул знойный ветер, стены купола подрагивали. «Сейчас ка-а-ак…» — подумала я и услышала голос Хрума:

— Глаза! Закрой глаза, Алина! И ему, сыну, тоже!

Я поспешно прижала Шепотка к себе, лицом к груди, прикрыла его обеими руками и крепко зажмурилась.

Вспышка была ослепительной. Если бы я смотрела глазами, инвалидность по зрению была бы мне обеспечена, и к бабке не ходи. Даже по косвенному, магическому зрительному каналу я получила такую оплеуху, что еле устояла на ногах (и то только потому, что держала Сашу и боялась его ушибить, падая на пол). Мрамор пола под моими ногами содрогнулся, как будто всю твердь Эххленда перекорёжило землетрясением огромной силы — мне даже показалось, что сейчас мы все дружно ухнем куда-нибудь в преисподнюю вместе с дворцом. Зазвенело битое стекло — окна вылетели (к счастью, нас не поцарапало — Хрум позаботился о коконе).