Татьяна Михаль - Химера, или Дитя двух отцов

Виктория

– Вика, ты серьёзно так и не узнала, кто отец твоей Катюши? – шёпотом поинтересовалась Марина, моя лучшая подруга со времён школы и коллега по работе.

Я прекратила качать коляску, когда убедилась, что моя принцесса уснула.

Сделала небольшой глоток зелёного чая и пожала плечами.

– Знаешь, Марина, я хорошо подумала и решила, что не желаю этого знать. В принципе, мне неважно, кто отец – Игнат или Тарас. В любом случае, я получила то, что хотела…

Перевела взгляд на своего спящего ангелочка – Катеньку и не сдержала счастливой улыбки.

– Хм, ну это, конечно, да, – задумчиво пробормотала Марина, грея в ладонях большую чашку с какао. – А вдруг, тебе когда-нибудь понадобится помощь отца? Я имею в виду в плане здоровья.

– Типун тебе на язык, Марина, – нахмурилась я. – Катюша у меня полностью здорова.

– Ага, – едко произнесла Маринка. – Потому-то у неё двойная группа крови и гетерохромия [1] Гетерохромия (от греч. ἕτερος – «иной», «различный», χρῶμα – цвет) – различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или разная окраска различных участков радужной оболочки одного глаза. (Прим. Автора). .

– Отстань, – отмахнулась от подруги и беззлобно добавила: – Я тебя, конечно, люблю, Марин, но иногда мне хочется по тебе чем-нибудь тяжёлым настучать.

– Настучи, – улыбнулась она и отхлебнула своё какао. – Только кто же кроме меня скажет тебе всю правду?

Снова вздохнула и многозначительно посмотрела на подругу.

– Я всё решила для себя. Катя – только моя малышка и ничья больше, – сказала я с нажимом. – И ты же прекрасно знаешь Игната и Тараса, всё-таки в одной школе учились. Если Катенька от Тараса – это ещё полбеды, он вечный раздолбай, хоть и мега красавчик, но кроме своих мотоциклов и клуба не любит больше никого и ничего. Но вот если моя малышка от Игната…

Я выдохнула, а Марина сделала страшные глаза.

– Он сделает всё, что угодно, чтобы твоя девочка стала принадлежать только ему одному, – закончила за меня Марина.

– Видишь, как всё просто, – сказала я с улыбкой.

– Если бы ты не сделала такую крутую отставку Игнату, да ещё при посторонних «шишках», то он бы сейчас не «точил зуб» на тебя, – напомнила мне подруга.

– Давай оставим эту тему, – нахмурилась я. – Знаю сама, что я поступила некрасиво и несправедливо.

– Попросила бы прощения… – не унималась Марина.

Выдохнула уже со злостью и процедила:

– Если прямо сейчас не прекратим этот разговор, то кое-кто тоже получит отставку.

Марина хмыкнула и весело произнесла:

– Ой, как страшно…

И вдруг, подруга посмотрела мне за спину и её лицо резко побледнело.

Она практически одними губами прошептала:

– Сиди тихо, не дёргайся и не оборачи…

– Маринка, привет! О-о-о! Вика? Здравствуй, душа моя!

Этот голос я узнаю из тысячи или даже из миллионов голосов.

Медленно подняла взгляд на лицо мужчины, который подошёл к нашему столику и натянуто улыбнувшись, произнесла:

– Привет, Тарас.

Виктория

Высокий и статный, с красивым и прокачанным телом, но в меру, с чёрными, как смоль волосами до плеч, и вчерашней густой иссиня-чёрной щетиной на лице.

Чёрные спиральные и остроконечные узоры трайбл тату причудливо, но очень красиво обвивали его правую кисть и запястье. Кожаная куртка «косуха» сейчас скрывала остальной узор татуировки, которой была обвита вся его правая рука, плечо и захватывала небольшой островок кожи на сильной шее.

Острый обрывок рисунка как раз было видно в вороте его байкерской куртки.

Лицо Тараса… Смуглый и черноволосый. У него были нереально прекрасные, просто космические ярко-голубые глаза. Он всегда был красив как Бог и прекрасно знал об этом и бессовестно пользовался своими внешними данными. Да, женщин у него всегда было в избытке.

Могу сказать вам по секрету – Тарас Волков прекрасен не только выше пояса.

Память тут же подбросила те жаркие прошлогодние кадры нашего вечера и ночи…

Я провела с ним ту ночь сразу после того, как узнала, что Игнат встречался помимо меня с другой женщиной.