Мария Николаева - Чертящий Путь

Я чуть со стула не упал от подобного заявления. Боги Изначальные, Всеблагие! Да что это такое?! Как меня угораздило встретить не просто эльфийку, а Видящую?! Сегодня явно не мой день.

– Такое бывает, малышка, редко, но бывает. Я заключил сделку с Судьбой и теперь сам черчу свой путь на страницах летописи жизни.

– Но… – девочка удивленно вытаращила на меня лиловые глаза.

– Ты что-то хотела спросить?

Она осторожно кивнула, а потом, убедившись, что я не спешу ее наказывать за излишнее любопытство, спросила:

– А чем ты расплатился с ней?

Я устало прикрыл глаза, не желая, чтобы эта малышка знала, какой на самом деле была цена. Слова – это всего лишь слова, но если Видящая, прочитает мою душу, – легкой прогулкой подобное ей точно не покажется.

– Всем. Откупиться от этой danely очень нелегко, и обычно она требует от тебя все, оставляя тебе лишь жизнь. И только тебе предстоит решить: станет ли это благом или вечным наказанием.

– А чем это стало для тебя? – в лиловых глазах мелькнули искры любопытства, девочка явно оттаивала – и это не могло не радовать. Если бы еще и пореже задавала скользкие вопросы – цены бы ей не было.

– Для меня? Даже не знаю. Я как-то не задумывался над этим. Я просто живу, стараясь не сильно мешать другим.

– Но это же неправильно, – девочка как-то сразу сникла, – ведь нужно же пытаться оставить после себя какой-то след. Ведь если ни мир, ни время тебя не запомнят, то зачем вообще жить?

Скривив губы в подобии улыбки, я покачал головой. Не то, чтобы эта малышка была не права, но ведь и след может быть разным. Иногда лучше потерять все, отречься от самого себя, чем становиться очередным убийцей на страницах времен.

– Может быть. Все может быть, девочка… Ты лучше пей чай, а то еще остынет, а тебе надо согреться. Я же пока приготовлю тебе воду – вымоешься. Кстати, надеюсь, ты ничего не имеешь против мужской одежды – другой, извини, в доме не держу.

Нина механически кивнула, явно воспринимая одно слово из трех, но да ладно – еще не ясно через что ей пришлось пройти. И какие последствия это имело для ее психики…

– Но…

– Завтра, все завтра, маленькая, – твердо сказал я и вышел из кухни. Предстояло уйму дел переделать, а еще мне отчаянно не хотелось вспоминать ничего из того, что осталось в моем прошлом.

Жалел ли я, что тогда пять лет назад предпочел уйти, нежели чем остаться? Не знаю, может быть. А может, я просто так и не сумел стать человеком, обычным человеком, не наделенным властью и силой…

Проснулся я как всегда с первым лучом солнца, хоть мне и не надо было вставать в такую рань, но старые привычки сложно искоренять. Поэтому, накинув на плечи куртку, я вышел на улицу – надо было натаскать воды из колодца, та, что была, пошла на ванну эльфийской девчонке еще вчера.

Я как раз подносил ведра к крыльцу, когда меня окликнули.

– Извините, вы мне не поможете?

Я обернулся на голос. У калитки, в свете восходящего солнца, стоял какой-то парень до безобразия рыжий. Так и подмывало подойти и дернуть за длинную огненную прядь, чтобы убедиться, в ее реальности.

Я поставил ведра на землю и, сощурившись, попытался рассмотреть незваного гостя получше, но как назло прямо за его спиной расположилось восходящее солнце, не по-утреннему яркое, так что кроме темных очертаний фигуры и полыхающих рыжих волос ничего разобрать не получилось.

– Если смогу – помогу, – кивнул я, не двигаясь с места, и тем давая понять, что времени вести праздные разговоры у меня нет.

– Видите ли, мне посоветовали найти Ксана-переводчика. Я слышал, что он сможет мне помочь в одном деле, но я, кажется, сбился с пути.

Ну вот, теперь уже и работа сама домой приходит. Что же это такое крупное сдохло в мире, что все с ног на голову перевернулось?

– Он перед вами, – недовольно буркнул я, подходя к потенциальному клиенту поближе.

– Вы? – удивился юноша. Он оказался до неприличия молодым: лет семнадцать-восемнадцать, не более. И что это ко мне детей потянуло?!

– Я – подтвердил я, про себя забавляясь: многие принимали меня за кого-то другого, не тяну я на книжного червя – телосложение у меня не то, чтобы очень внушительное, но воинскую выправку выдает. А людям свойственно всему окружающему их приделывать ярлычки, и исходят они обычно именно из этих, сугубо личных, представлений о мире, редко спрашивая по этому поводу мнение самого мира. Мне нравилось удивлять других, хотя иногда до ужаса раздражали бесконечные попытки Тони сделать из меня "правильного человека".