Наталья Ломаченкова: Ты должна выйти замуж

Эррис, внимательно и даже с некоторой тревогой, вслушивавшийся в мои слова, вдруг счастливо рассмеялся.

— Гостья? О нет, королева, — ты солнце, которое впервые взошло над нашим лесом после долгой зимы! Просто листья ещё не решаются раскрыться навстречу твоему свету. Смотри!

Мы вынырнули из-под лесного полога, и я замерла в восхищении, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть ту неземную красоту, раскинувшуюся передо мной.

Небольшое озеро расстилалось в окаймлении хрупких светло-сиреневых цветов, словно под пушистым одеялом. Вода — чуть трепещущее зеркало — была настолько прозрачной, что я видела, как алые лучи угасающего солнца пронизывают её насквозь и светлыми бликами прыгают по дну. Деревья, тихо перешёптываясь друг с другом, склонились над водоёмом, окружив его драгоценным венцом. Сердце леса. Истинная жемчужина руави.

— Это… прекрасно… — прошелестела я, в неосознанном волнении сжимая руку Эрриса. — Нет слов, чтобы передать эту красоту… Спасибо.

— Праздник ещё не закончился, — улыбнулся король, осторожно подводя меня ближе и усаживая на изогнутом корне толстого дерева, словно предназначенного именно для этого. Потом Эррис подошёл к озеру, и мне показалось, что ни один цветок не сломался и не помялся под его ногами. Руави наклонился, подняв что-то из сиреневого моря, и вернулся ко мне. Я с изумлением увидела, что в руках он держит эльфийскую лиру.

— Я подумал, тебе понравится этот подарок, — несколько смущённо проговорил он. — У тебя очень красивый и нежный голос, Тисса, ты могла бы петь…

— Спасибо, Эррис, — я нерешительно приняла драгоценный инструмент, за который все людские менестрели согласились бы отдать вё своё состояние. С грустью посмотрела на руави. — Но я не умею на нём играть… Принцесс обучают игре на обыкновенной лире, но она и в сравнение не идёт с эльфийским творением.

— Если хочешь, я научу тебя, — слегка замявшись, предложил король. — Это не сложно.

Я радостно кивнула, и его пальцы пробежались по чутким струнам, издав тонкий серебряный звук. Эррис играл, прикрыв глаза, а я слушала, очарованная этой неземной мелодией, и словно само счастье накрывало меня своими крыльями…

— Теперь ты, — внезапно остановился руави. Я робко положила на колени лиру, скользнув непослушными пальцами по зазвеневшими струнам. Жалобно посмотрела на короля.

— Иди сюда, — улыбнулся Эррис.

Он сел, прислонившись спиной к дереву, а я устроилась у него на коленях, держа в руках лиру. Его пальцы накрыли мои, подсказывая, напрвляя, и струны задрожали вновь — всё уверенней и решительней, пока наконец, отдельные звуки не слились в одну мелодию, которая пронеслась ночным ветром над замершим в ожидании лесом. И, неожиданно для самой себя, я запела. Слова всплывали из глубин памяти…

— Не отрекаются, любя… Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя, а ты придёшь совсем внезапно…

Не отрекаются, любя.

А ты придёшь, когда темно, когда в окно ударит вьюга,

Когда ты вспомнишь, как давно не согревали мы друг друга…

Да, ты придёшь, когда темно.

За это можно всё отдать!.. И до того я в это верю,

Что сложно мне тебя не ждать, весь день не отходя от двери…

За это можно всё отдать!

Не отрекаются, любя… Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя, а ты придёшь совсем внезапно…

Не отрекаются, любя…

Песня ещё звучала над лесом, а я замерла, ощущая рядом с собой его присутствие, такое надёжное и уютное. Чуть подвинулась, чтобы видеть его неожиданно серьёзное лицо. Эррис слегка коснулся пальцами моей щеки, вглядываясь в мои глаза. Так близко… муж и жена.

Поцелуй окончательно развеял мои сомнения.

…Только попробуй мне умереть после такого!

*Примечание: в тексте использован романс "Не отрекаются, любя" Текст: В.Тушнова, музыка: М. Минков