Эльхан Аскеров - Хищники

С трудом дойдя до своих покоев, Вульф показал Гунтару бумаги и, усмехнувшись, велел готовить лучший костюм. Приём был назначен через пять дней. Не задумываясь ни секунды, Гунтар отправился к дворцовому портному.

Через полчаса несчастного Вульфа обмеряла и тормошила целая армия закройщиков и швей. Стоически перенеся эти мучения, Вульф без сил рухнул в кресло. На следующий день принесли на примерку костюм чёрного бархата, шитый серебром.

Белая шёлковая рубашка и короткие сапоги из мягкой кожи дополняли его. Гунтар успел обежать все ближайшие лавки и найти трость эбенового дерева, инкрустированную слоновой костью. У этой трости было одно несомненное достоинство. Внутри скрывалась отточенная, как бритва, шпага.

Вульф, которого приготовления к приёму захватили помимо воли, усмехнулся, обнажив клинок:

– Старина, за подобную штуку можно сложить голову на плахе. Никто не может входить в тронный зал с оружием.

– Я знаю. И не сомневаюсь, что в складках, рукавах и голенищах сапог будет столько железа, что на полную полусотню хватит.

В ответ Вульф весело, от души рассмеялся. Его смеха Гунтар не слышал уже целый месяц. Эта перемена так обрадовала его, что старик рассмеялся в ответ.

Последующие дни пролетели в атмосфере радостных сборов и некоторой таинственности. Наконец настал долгожданный день. Всё утро Гунтар метался по комнатам и рычал на несчастного Фаруха, как разъярённый медведь.

К назначенному часу Вульф в сопровождении своего дворецкого был в приёмном покое, смешавшись с толпой приглашённых. Это был знаменательный день. Именно на таких приёмах сбывались мечты и рушились надежды.

Двери тронного зала распахнулись, и королевский глашатай принялся вызывать гостей в зал, сверяясь со списком. Постепенно приёмная опустела. Среди оставшихся был и министр. Подойдя к Вульфу, он тихо проговорил:

– Надеюсь, ты пришёл сюда готовым. Будь внимателен, сегодня особый день, возможно всякое.

– Я понял, магистр. Можете не сомневаться, я сделаю всё, что смогу.

– Я знаю, просто хочу, чтобы ты был готов.

– Я готов, – чуть усмехнулся Вульф и, услышав своё имя, шагнул в зал.

– Граф Местеро, владетель бухты Единорога! – громко объявил глашатай, и придворные расступились, образовав живой коридор. У тех, кто был постарше, от удивления вытянулись лица. Все знали о несчастье, постигшем эту некогда сильную семью.

Опираясь на трость, Вульф не спеша, шёл к трону, сопровождаемый Гунтаром и министром. Не доходя положенных пяти шагов, троица остановилась, и министр шагнул к королю, отвесив церемониальный поклон.

– Ваше величество, позвольте представить вам одного из преданнейших ваших вассалов, доказавших свою силу и преданность делами, о которых менестрели должны слагать баллады.

– Чем же он доказал это? – задал монарх вопрос, положенный по этикету.

– Он и его друг уничтожили экипаж фрегата под командованием пирата Велиаса, за голову которого ваше величество изволило назначить награду. Убит Велиас и его сын. Это дело рук графа Местеро и его друга, который сейчас, к сожалению, находится в отъезде по делам королевства.

Король милостиво улыбнулся и, поднявшись, приветствовал героя стоя.

– Это достойный подвиг. Мы рады, что короне служат столь отчаянные люди. Но вы ранены, мой друг. Подайте стул. Отныне вы и ваши потомки могут сидеть и не снимать шляпу в присутствии короля. Кроме того, нашим соизволением дворец графов Местеро будет восстановлен за счёт казны, маяк в бухте Единорога будет находиться в вашем ведении, вы можете ставить причал и взимать пошлину за проход по вашим землям. Морские ворота королевства отныне под вашим присмотром.

Слегка опешивший от такой милости, Вульф поклонился и с трудом выдавил:

– Ваше величество, вся моя жизнь без остатка принадлежит вам. Прикажите, и я с радостью отдам её за вас.

– Благодарю, друг мой. Садитесь.

Придворные, ошалевшие от подобных милостей, начали перешёптываться и оглядываться. Неожиданно возмущённый голос перекрыл лёгкий гул.

– Ваше величество, а чем доказано, что это граф Местеро?

С этими словами к трону выступил высокий, мощного телосложения мужчина с герцогской цепью на груди.

– Герцог Мелудо сомневается в моих словах? – вкрадчиво спросил министр, и в его словах прошелестел звук вынимаемого из ножен клинка.

Сообразив, что вопрос, заданный вкрадчивым голосом, означает открытую угрозу, герцог слегка смутился, но, овладев собой, гордо ответил: