Поль Пасмор - Чёрный Огонь

— Я заметил. — усмехнулся Аллиэль и без предупреждения исчез в кустах. — Значит, тебе должен понравиться и мой подарок. — раздалось из зарослей, и эльф выбрался на поляну, сжимая в одной руке свою драгоценную гитару, а в другой — роскошные ножны из полированного дерева. Серебряные разводы словно всплывали из чёрной глубины — Иния никогда не видела подобной древесины. Перевязь, выполненная в таких же тонах, предназначалась для ношения меча за спиной. Естественно, ножны оказались идеально подогнаны к древнему оружию.

— Я вложил туда немного магии… так, мелочь, но вдруг пригодится? — Дух явно рассчитывал именно на такой эффект, какой и произвёл.

— Даже не знаю, что сказать…. - пожалуй, впервые на памяти Инии Виа казалась растерянной.

— Попробуй сказать «спасибо». Вдруг получится?

— Язва ты. Но за подарок — спасибо. Большое. Нет, огромное.

Естественно, подобный бредовый диалог не мог не вызвать новой истерики. За дружным и очень громким смехом всякие тайны и загадки попросту потеряли значение. А потом, наверное, для контраста, Дух взялся за гитару. Иния уже достаточно поднаторела в эльфийском языке, чтобы понимать смысл песен; местами она могла даже оценить искусство неведомого поэта, и к наслаждению музыкой и голосом эльфа примешивалось наслаждение стихами. Аллиэль пел про драконов, про войну — не жалкую возню смертных, а битвы, в которых небо пылало, и земля корчилась от боли, полосуемая молниями и огненными струями…. И, конечно, про любовь, любовь к тому, кто был другом и не стал врагом, к тому, кто до последнего пытался остановить безумие — безнадёжную любовь. Но, вопреки всему, надежда на невозможное звучала в каждой строчке.

— Я понял. — прошептал Ортиг после долгой паузы, заполненной лишь шорохом листьев, потрескиванием огня да журчанием воды. — Ты не призываешь дракона, ты в него превращаешься.

Виа насмешливо фыркнула и убрала меч в старые ножны.

— Вовсе нет. Превращаюсь я потом. Видишь ли, я и есть дракон. Или, если использовать наше самоназвание, арранэа. Мы способны принимать любой облик, но нашу сущность это не меняет.

И Ортиг, и Литар стали похожи на сов, вытащенных днём из дупла. Такие же растерянные, и так же хлопают круглыми глазами. Впрочем, Инию откровения Альвиарран тоже выбили из колеи. Одно дело — принять как данность принадлежность наставницы к странному народу, представители которого обладают удивительной способностью превращаться в драконов. И совсем другое — обнаружить, что она вовсе не человек, а дракон, умеющий становиться человеком. Вернее, похожим на человека существом. Хотя, если разобраться, какая разница?

Аллиэль с явным удовольствием созерцал ошарашенные физиономии. Но тишина ему быстро надоела, и эльф запел новую балладу, на сей раз о том, как лавовые поля и кипящие озёра сменялись зеленью лесов и голубизной рек. И крылатым властелинам стихий захотелось узнать, что такое трава, деревья, роса и птицы — и они стали менять облик….

Мир возникал какими-то обрывками. Холод. Тепло. Шорох. Пятно света, оранжевое и нечёткое, как в тумане. Впрочем, если туман и наличествовал, то никак не в окружающем пространстве, а, скорее, в моей голове. И рассеиваться он не спешил. Я никак не могла понять, где нахожусь, как могу одновременно ощущать тепло и холод, что не даёт пошевелиться и какое происхождение имеют пляшущие перед глазами оранжевые разводы.

Скрежет и визг протестующего металла, многократно отражённый гулким эхом, заставил меня пожалеть, что нечто непонятное не позволяет заткнуть уши. Тело не подчинялось. Я его даже не чувствовала. Так, смутные воспоминания о том, что когда-то у меня были руки, ноги и всё прочее, что положено человеку… хотя, вроде бы, я не человек..?

Шаги. Твёрдые, уверенные шаги, стук каблуков по камню, бряцание шпор — в окружении шороха и шелеста. И голос — знакомый голос, вот только память оказывается сообщать, кому он принадлежит.

— С ней можно говорить?

— Да, ваше величество. Смесь уже почти прогорела. Сейчас я уберу факел….

Снова шелест и скрежет — и оранжевые пятна наконец исчезают, а зрение медленно фокусируется, позволяя разглядеть голые каменные стены, низкий сводчатый потолок, приоткрытую железную дверь, глухую и массивную… и людей. В стороне стоял жабообразный маг в неизменном тёмном балахоне: капюшон откинут, в руках — металлическая чаша на ножке, полная огня, на лице — неприкрытое удовлетворение. Ещё несколько фигур в балахонах замерли полукругом, словно желая отсечь меня от двери, буде я вздумаю бежать. В роли главного действующего лица, похоже, собрался выступать богато одетый юноша. Кодар! Гордо вздёрнув подбородок, он смотрел на меня снизу вверх. Странно, я его повыше ростом, но не настолько…. Эта неправильность словно открыла некие шлюзы моей памяти, и перед глазами возникла чёткая картина: раннее утро, площадь перед дворцом, осёдланный Тайфун — и свежеиспеченный император, извиняющийся за не самое достойное поведение, благодарящий за всё хорошее и протягивающий фляжку с вином. Его слова: «В знак того, что вы не держите обиды…». Огонь Всесущий, какая же я дура!!! Как может повредить символический глоток? Да так же, как символическая царапина! Интересно, маги изначально знали, кто я, или догадались после коронации?